Он шагнул между раздвинутых мною ног, и одна из его рук оказалась на моей шее. Его большой палец потянулся, чтобы потереть заклеенную пластырем рану от лезвия прямо под средней линией моего горла.
— Он звонил? — спросила я, чтобы вытащить Кинга из его воспоминаний и «что если».
Он кивнул.
— Он позвонил сразу после того, как тебя забрали. Мы знали, потому что Бенни Бонанно заметил, как тебя ударили по голове на заправке, и позвонил Тейлин, которая позвонила мне. Мы едва начали мобилизацию, не имея ни малейшего представления о том, где искать, когда мне позвонил твой чертов брат и сказал, что «Ночные Сталкеры» схватили тебя и везут на склад у шоссе за заправкой у подножия гор.
— Зачем ему это делать? — спросила я, потому что у меня не было ни малейшего представления о том, как обработать эту информацию.
— Это то, что мне нужно, чтобы ты выяснила. Мы привезли его сюда, детка, по двум причинам. Этот человек должен заплатить за то, что наебал «Падших», но еще больше — за то, что наебал нашу королеву. И нам нужно знать, что за игру он затеял. Мы избили его, но он не хочет говорить, говорит, только с тобой.
Он пристально и долго смотрел на меня, его бледный взгляд проникал в самое сердце. Я подумала, возможно, потому что я была под кайфом от обезболивающих, не нашел ли он там зеркало, в котором отражается его лицо.
— Я не влезаю. Я имел в виду то, что сказал тебе, когда сидел в тюрьме. Но, детка, это мой гребаный мир, и однажды я буду им править. Я хочу, чтобы ты знала, во что ввязываешься, если примешь меня. — Он закрыл глаза и прижался лбом к моему. — Я не могу потерять тебя, не могу потерять тебя, но я не знаю, смогу ли я уйти от своих братьев, особенно после того, что они только что сделали, чтобы вернуть тебя ко мне.
— Я не хочу этого. — Тихо призналась я, прижимая свою руку к его шее в подражание его привычке. — Когда ты лежал там, готовый получить пулю в голову, я поклялась, что убью любого и все, что будет мешать тебе жить или быть в моих объятиях каждый божий день до конца наших дней. Это было ужасно, но я говорю серьезно. Я знаю, что тысячу раз говорила тебе, что я не из тех женщин, которые могут иметь дело с жизнью МК, но я думаю, что ошибалась. Или, даже если это не так, я хочу быть такой женщиной для тебя, с тобой. Грубой и непоседливой королевой для своего короля байкеров.
Его улыбка почти лишила меня зрения, она была такой ослепительной, но я не сводила с него глаз, радостно глядя на солнце, не заботясь о том, что оно меня ослепляет.
— Я больше не допущу чтоб с тобой произошло ничего подобного, ты тоже должна это знать. Дела Mото-Клуба хранятся между братьями, и я не хочу, чтобы ты за что-то отвечала. К сожалению, это касается тебя, и мне нужна твоя помощь.
— Я понимаю.
Он притянул меня к себе и обнял.
— Сделана из меня, для меня. — Прошептал он в мои волосы. — Идеальная Королева.
Я поцеловала его, мой рот был открытым и мягким, потому что мне было больно целоваться, но я нуждалась в его поцелуе больше, чем заботилась о боли. Он нежно ущипнул меня за подбородок, чтобы контролировать движение, и поцеловал меня в ответ.
Когда мы разошлись, я бесшумно скользнула по его телу и взяла его за руку, чтобы он мог вести меня в гараж.
Они находились в последнем отсеке, дверь гаража была задвинута, но промышленные светильники горели, так что все было в суровом бело-желтом свете. В том числе и мой брат, который был привязан к крюку в потолке, на котором обычно поднимают машины. Его руки были скованы цепями, а ноги свисали прямо с пола. Кровь была на его лице, в горле и на рубашке. Очевидно, что они уже проехали по нему раз или два.
Мой взгляд метнулся к Бату, Баку и Зевсу, который стоял ближе всех к Лисандеру, все еще с кастетами, мокрыми от крови.
Я подняла глаза и увидела, что Зевс наблюдает за мной, его лицо было жестоким и настороженным. Он ждал, что я взбешусь, поняла я.
Поэтому, чтобы доказать, что он ошибается, я повернулась к брату и подошла ближе, зная, что он наблюдает за мной между щелями на своем опухшем лице.
— Почему ты это сделал? — спросила я просто.
Его ответ был не так прост.
— Я задолжал им деньги. — Пробормотал он сквозь разбитую губу. — Я соврал тебе про азартные игры, но это та же история. Взял их деньги, чтобы встать на ноги после выхода из тюрьмы, а с процентами я просто не мог из них выбраться. Однажды я неплохо выиграл на скачках, но тебе нужны были деньги на дом, так что, — он попытался пожать плечами, но скривился, когда его движение прервали цепи. — Они узнали, что ты моя сестра. Это моя вина, я мало что храню, но у меня в бумажнике осталась твоя фотография с выпускного, потому что я идиот. Они знали, что ты встречаешься с Зевсом, поэтому следили за тобой, но я следил за ними, и им было на тебя глубоко наплевать. Потом, блять, Уильям. Этот сумасшедший ублюдок разговаривает с некоторыми из своих долбанутых клиентов и просит одного из них похитить тебя для него. Хотел сбежать с тобой в сраную Индонезию или еще куда-нибудь. «Ночные Сталкеры» услышали, согласились на работу и смешную, блять, выплату, и решили убить двух зайцев одним выстрелом. Они знали, что у тебя наверняка есть информация, которую они могут использовать, а если нет, и они в итоге убьют тебя, это подтолкнет Зевса к совершению плохой ошибки.
Ничего себе.
Мне было трудно переварить все, что он говорил, трудно поверить, что мой будущий бывший муж мог «любить» меня настолько, чтобы заплатить за мое похищение, что мой брат мог скрывать от меня такой большой секрет двойной жизни.
— Зачем тебе понадобилась работа в «Гефесте», чтобы шпионить за моими друзьями? — спросила я.
— Я говорил им «нет» раз шестьсот, но у них были большие проблемы с наркоторговлей, поэтому они отчаялись и пригрозили мне.
— В то утро, когда ты появился в моем доме. — Прошептала я.
Он жалобно застонал.
— Да. Решил, что это того не стоит, втягивать тебя, но потом в дело вмешался Кинг, и все оказалось так просто. Я решил, что возьмусь за работу, но не выдам им ничего важного, и, клянусь гребаным Христом, я этого не сделал, Кресс. Я скорее умру, чем подвергну тебя опасности. Ты это знаешь.
— Знаю ли я? — спросил я мягко. — Однажды ты убил человека ради меня, Сандер, но значит ли это, что я должна простить тебя за все остальные твои плохие поступки?
Он молчал. Умный ход, потому что он ничего не мог сказать, чтобы спасти себя от моего осуждения.
— Они не убьют тебя, — сказала я, жестом указывая на злобных байкеров с кровью Сандера на руках. — Ты — моя семья, а я — их, поэтому они тебя не убьют. Что они сделают с тобой в противном случае, я не знаю, и меня это не волнует. Из-за тебя чуть не убили меня и тех, кто мне дорог. Я не могу — не хочу — простить тебя за это. Я надеюсь, что ты возьмешь себя в руки, Сандер, правда, но я не хочу тебя больше видеть. — Я проигнорировала бульканье боли, прозвучавшее в его горле, и то, как он вздрогнул так сильно, что его тело покачнулось в воздухе. — С меня хватит людей, которые берут у меня и ничего не дают взамен. Я всегда буду благодарна тебе за то, что ты спас меня, но это прощание.
Быстро, потому что я понимала, что вот-вот разрыдаюсь, я шагнула вперед, чтобы прижаться поцелуем к его окровавленной щеке. Отвернувшись, я подошла к Зевсу и обняла его всем телом.
— Спасибо. — Прошептала я с замиранием сердца.
Сначала он напрягся, но после моих слов его тело слегка разжалось, и он протянул руку, чтобы погладить меня по спине. Он ничего не сказал, но он был крутым байкером, и ему это было не нужно.
Зевс Гарро прикрывал меня, и теперь он знал, что я прикрываю его.
Я не оглянулась, взяла Кинга за руку и вышла за дверь, с высоко поднятой головой, с кровью на губах и с моим Кингом рядом.
Эпилог
Крессида
— Грязный латте с чаем и кофе темной обжарки, пожалуйста. — Попросила я бариста в кафе «Loafe».