Ник прищелкнул языком.
– Что случилось с вашей страстью к приключениям? С вашей способностью радоваться жизни?
– При одной мысли о том, чтобы обнять этого, – она махнула рукой в сторону лорда Келтентона, – я излечилась от всякой склонности к авантюрам.
– Он не так уж плох, – возразил Ник, подходя к Саре. К его насмешливому удивлению, этот развратный старик, неуверенно держась за столик с напитками, похожими на пуговки глазками оценивал каждое красивое личико в поле своего зрения. Иногда он впивался в них взглядом, и его пальцы сгибались, как когти, словно он воображал, как ощупывает нежную плоть проходящих мимо женщин.
– Он напоминает мне деда по матери, – сказал Ник.
– Да? Сгорбленной спиной?
– Нет, своим фраком. Моего деда похоронили точно и таком же. Он был большим щеголем. Конечно, это было двадцать лет назад.
Она повернулась и гневно посмотрела на него.
– И вы хотите, чтобы я вышла замуж за ЭТО?
– Почему бы и нет?
Сара смотрела на него неуверенными, широко раскрытыми глазами.
– Вы шутите!
– Вовсе нет; он единственный, кто подходит. Я изучил всех потенциальных мужей в Бате, и в каждом нашел какой-то недостаток, кроме него. Некоторые были слишком честолюбивыми, другие чересчур ревнивыми, и ни один не был красив.
– И что делает его таким... идеальным?
Это было просто: лорд Келтентон был единственным распутником в Бате, неспособным на физиологический акт любви. Ник хорошо заплатил его камердинеру, чтобы проверить эти слухи. Но хорошенькой Саре ни к чему знать о таких пустяках.
– Он богат, поэтому ему будет все равно, есть у вас деньги или нет.
– Да, но...
– И он вел совершенно беспутную жизнь, поэтому не будет противиться тому, чтобы предоставить вам свободу, которой вы так жаждете после свадьбы. Вам надо будет лишь прислонять его к столику с напитками несколько раз в месяц на вечеринках и балах, и он будет совершенно счастлив.
Сара теребила один из своих сапфировых браслетов. Она и не думала, что Ник выберет самый отвратительный, развратный образчик рода человеческого из всех существующих в Бате. Правда, лорд Келтентон, кажется, отвечал ее требованиям, но все же... Она бросила на него взгляд и едва сдержала очередной приступ дрожи. Но возможно Ник прав. Ведь ее предыдущий выбор не дал никакого результата..
Она обратила взгляд на свои руки, на которых сверкало множество сапфиров. Она надела все украшения Лоренсов – ожерелье, серьги, брошь, браслеты и даже тиару, а на ее пальцах сверкали три кольца. Подарки от Джулиуса, по одному на каждый год их брака.
Когда она узнала истинные подробности его смерти, то решила было выбросить их. Но чем больше она смотрела на них, тем более важными они ей казались. Она их заработала. А теперь они служили ей броней в грядущей битве.
Она сошла с ума, попросив Ника о помощи.
– Не знаю, получится ли у меня.
Почему-то этот ответ понравился Нику, так как улыбка его потеплела и стала почти ласкающей. Сара вспыхнула и чопорно сказала:
– Дело тут не в легкомыслии. Энтони стал очень подозрительным, а мой брат Маркус приедет завтра. – Если бы у тетушки Делфи не разболелась голова и она не попросила Энтони отвезти ее домой, Саре не удалось бы улучить даже минутку, чтобы поговорить с Ником.
– Сара, вам надо спешить, если вы хотите сделать свое предложение до возвращения Энтони.
Сара скорчила гримасу, глядя на Келтентона. У нее наступало нечто вроде шока, когда она переводила взгляд с золотистого красавца Ника на сгорбленного старика. Большие мешки под глазами, провисшие складки кожи на шее, лысая макушка – все это делало его похожим на индюка. Казалось, ему не шестьдесят два года, а все двести лет.
Ник вздохнул:
– Возможно, вы правы. Мне придется найти вам другого кандидата. – Он задумчиво поджал губы. – На это может уйти несколько дней, но я уверен...
– Несколько дней! У меня их нет... – Сара сделала глубокий вдох. У нее заболело в груди. – Наверное, это будет лорд Келтентон или никто. – Она прикусила губу. – Вы... вы думаете, я должна сделать ему предложение здесь? Или выманить его в холл?
Глядя на ее голубое, как лед, платье, идеально оттеняющее глаза, на ее черные волосы, заколотые высоко на голове, и несколько локонов, загадочно прикрывающих уши, Ник подумал, что ей следует выманить в холл его самого.
– Здесь есть отдельные комнаты, многие с задернутыми шторами, что гарантирует уединение.
Она расправила плечи.
– Очень хорошо. Я попытаюсь убедить его проводить меня в одну из них.
– Он распутник, Сара. Вам ничего не придется делать, только посмотрите на него и улыбнитесь. А потом позвольте ему увести вас.
Она вцепилась в его рукав.
– Где вы будете?
– Поблизости. Если вам что-то понадобится, только позовите.
– Спасибо. – Она выпустила его рукав, нахмурилась. – Если у меня получится, вы захотите получить свою плату.
– Конечно, – непринужденно ответил он. – Один поцелуй – когда и где я потребую.
– Очень хорошо. Я это сделаю. – Храбро надев на лицо улыбку, она зашагала к лорду Келтентону.
Келтентон отодвинул штору, прикрывающую нишу, и похотливо посмотрел на Сару:
– После вас, моя дорогая.
Сара поискала глазами Ника. Собрав все свое мужество, она выдавила неуверенную улыбку и скользнула за штору.
Ниша оказалась на удивление большой, просторнее многих гостиных. Ее использовали в качестве личной приемной, она была роскошно отделана в сочных красных тонах. Посреди комнаты стоял маленький диванчик, заваленный подушечками.
Сара пригладила ладонями юбку, скользя пальцами по бледно-голубому атласу. Платье было тяжелое, по подолу расшитое желтыми розами. Воротник представлял собой волну широких кружев, которыми были отделаны также и перчатки. Искусно вырезанное декольте должно было привлекать внимание, а пышная юбка подчеркивала изгиб ее бедер.
Лорд Келтентон задернул шторы, потом подошел к ней, пожирая ее взглядом с головы до ног. Сара обнаружила, что от него пахнет старым бельем и лакрицей.
Она с отвращением отвернулась.
– О, какая красивая комната!
– Не такая красивая, как вы, – ответил лорд Келтентон скрипучим голосом старика. Он смотрел на нее с нечестивым блеском в глазах. Она испуганно попятилась.
– Удивлена, что вы знаете об этой комнате.
– Я довольно часто бываю в театре. – Он взял с диванчика подушку и с намеком взбил ее. – Я люблю вес мягкое. Мягкое и молодое.
О Боже! Сара покрепче сжала свой ридикюль.
Лорд Келтентон двинулся к ней, и она заметила его искусственные зубы, когда его губы растянулись в похотливой улыбке. Почему-то ей вспомнился стальной, жесткий взгляд Ника, и Сара поняла, что не может продолжать выполнять свой план. Она повернулась к двери, но лорд Келтентон, явно возбужденный неожиданной удачей, встал между ней и выходом, расставив руки, словно намеревался схватить ее и повалить на пол.
– Я затащу вас в постель, моя прелесть. – Он осклабился. – Такой лакомый кусочек.
Сара в изумлении смотрела на него. Сделав быстрый прыжок, она забежала за диванчик, по дороге схватив подушку.
В глазах престарелого развратника зажегся восторг.
– А, так вы хотите поиграть? Я люблю игры.
Сара выставила перед собой подушку, как щит.
– Не приближайтесь!
Он захихикал и потер руки.
– Правильно! Вы будете испуганной девственницей, а я – насильником! – Он сделал еще шаг к ней, потом остановился. Глаза его широко раскрылись, и он с изумлением воззрился на свои панталоны.
Сара проследила за его взглядом. Там, еле заметный под свободными панталонами, вырисовывался его возбужденный орган.
– Клянусь Богом, это здорово! – воскликнул он. В его глазах вспыхнула решимость. – Погоди, моя милочка! У старого Гарольда есть для тебя подарочек!
Сара изо всех сил запустила в него подушкой и попала ему прямо в грудь. Не задерживаясь, чтобы увидеть результат, она одной рукой подобрала юбку и перепрыгнула через спинку диванчика, аккуратно приземлившись на обе ноги.