Я лишь кивала, не понимая, зачем отец ищет какую-то женщину. У него достаточно много денег, он может нанять любого сыщика и без проблем найти её. Хотя меня больше волновало заклинание жизни и смерти. Мне почему-то казалось, что будет лучшим, если я его так и не узнаю.
— И ни слова матери! — пригрозил он мне.
А вот это было уже странно, потому что отец ничего не скрывал от своей любимой жены. Что же это за женщина, раз моей матери не дозволено о ней знать?
— Конечно, — послушно закивала я. Лишь бы лишний раз его не провоцировать.
Он смерил меня внимательным взглядом и скривился, словно съел кислый лимон. Да, я портила всё его представление о славном и могучем роде, к которому имела ничтожное отношение. Я бы и сама предпочла родиться какой-нибудь безродной крестьянкой, но лишь бы в нормальной семье. Хотя, я даже понятия не имею, какой должна быть нормальная семья. Нет, я видела как они относятся друг к другу, мои братья и сестра, родители. Они были семьёй...
— Так как у тебя есть месяц, я хочу, чтобы ты ознакомилась с правилами и законами Рестервеса. Я шкуру с тебя спущу, если хоть от кого-нибудь услышу, что ты ведёшь себя как невоспитанная дикарка.
— Может, мне стоит хоть немного позаниматься магией? — робко предложила я.
Предложила и тут же пожалела о своих словах, потому что вновь вывела отца из себя. Я вся сжалась и зажмурилась, ожидая удара. Но он меня помиловал.
— Никакой магии, — ядовито выплюнул он. — А теперь идти.
Недолго думая, я тут же выскочила за дверь, сердце стучало где-то в ушах, перекрывая все звуки. Одёрнув платье, я поспешила к себе в комнату. Нужно было всё хорошенько обдумать. Я просто не могла смириться с мыслью, что мне придётся покинуть отчий дом. Я боялась внешнего мира, потому что не знала, что там. Я боялась других людей, потому что не умела с ними общаться. Я просто боялась неизвестности и невозможности вписаться в этот новый мир.
Я поднялась на самый верхний этаж, меня специально разместили как можно дальше ото всех, чтобы лишний раз не мозолила глаза, но весь четвёртый этаж принадлежал мне. Тут была моя личная комната, моя личная ванная комната, мои классные комнаты, обеденная, личная библиотека. Я редко спускалась вниз, только если к отцу в кабинет или если этого требовал случай при приёме гостей и то, я требовалась только для показа и приветствия. Обычно гостей было от силы пять-шесть и все были одни и те же, они являлись к отцу по делам. Я с ними не разговаривала, только здоровалась. Были ещё и подружки матери, но с ними дозволялось видеться только Оурэлле. Дома никогда не проводили балов и меня это всегда радовало, не знаю, как бы я себя чувствовала, зная, что в нашем доме полно незнакомцев.
Я прошла по тёмному коридору, зная наизусть каждый уголок. Я почти дошла до своей комнаты, уже протянула руку, задев кончиками пальцев ручки, как меня довольно грубо схватили и прижали к стене. Я шокировано замерла, зажмурившись, чувствуя, как меня вжимают в стену и горячее дыхание касается лица. Это не было страшно, скорее — привычно.
— Не хорошо заставлять меня ждать, — усмехнулся Рик, но поняв, что я никак не реагирую, отпустил меня. У него с детства была эта ненормальная привычка — пугать меня. Хотя если раньше у него это хорошо получалось, когда мы были детьми, то сейчас срабатывало через раз. Я привыкла, что за каждой подлостью стоит именно он. Да и кто меня будет хватать в темноте, кроме него?
— Что тебе надо? — я отстранилась как можно дальше, но в комнату не вошла, не желая его впускать в своё личное пространство.
— Почему ты не испугалась? — удивлённо спросил брат. — А если бы это был какой-нибудь преступник, прокравшийся в наш дом?
— И что бы он забыл на четвёртом этаже? — удивлённо спросила я. — Он бы, в первую очередь, грабил первые этажи.
— Он мог прятаться, — Рик явно улыбался. Я не видела, но чувствовала его улыбку.
И всё же, не смотря на всю мою неприязнь к моей семье, мы с Риком могли более-менее общаться, точнее это он всегда любил меня донимать и доводить до слёз.
У нас с Риком разница в возрасте была в три года, вполне небольшой срок. Мы росли вместе и в детстве он был ужасным ребёнком. Но надо отдать должное, служба в королевской армии изменила его в лучшую сторону, чего нельзя было сказать о Пьетере.
— Говори, что тебе нужно и уходи, — я покосилась на дверь. Хотелось скрыться от него, от таившего в себе неприятности будущего, просто исчезнуть за дверями своей комнаты, оказаться всеми навсегда забытой.