Всю жизнь Толстой раздумывал над сутью этой человечности и подчеркивал, что она только тогда жива, когда в каждом из нас не умирает «святое вечности зерно», не умирает память детства, сознание того, что детская чистота восприятия мира и людей — это не прошлое, а постоянно живущий в нас Божественный импульс. Важно только не заглушать его.
В письме Н. Н. Страхова к Л. Н. Толстому, написанном после 14 апреля в 1876 г., есть такие слова:
«Как справедливо, что чем выше и благороднее душа, тем светлее ее взгляд на мир, тем яснее она видит добро и красоту. […] Вместо того ужаса перед жизнью, который так хорошо выражает Шопенгауэр, вместо той возможности страдания и гибели, которою мы окружены со всех сторон и каждую минуту, Вы видите в мире Бога живого и чувствуете его любовь» [71].
Да, вот оно, драгоценное для нас признание Н. Н. Страховым того светлого начала, которое было в Толстом и о котором незадолго до смерти, обращаясь к юношеству с поэтическим завещанием, писал сам Толстой:
«Верьте себе, выходящие из детства юноши и девушки, когда впервые поднимаются в душе вашей вопросы: кто я такое, зачем живу я и зачем живут все окружающие меня люди? […] Верьте тогда не себе, известной личности, — Ване, Пете, Лизе, Маше, сыну, дочери царя, министра или рабочего, купца или крестьянина, а себе, тому вечному, разумному и благому началу, которое живет в каждом из нас и которое в первый раз пробудилось в вас и задало вам эти важнейшие в мире вопросы и ищет и требует их разрешения» (37, 63).
17. Из изданного НИЛ «Школа Л. Н. Толстого»
Ремизов В. Б., Орлов А. А. и др. «Школа Л. Н. Толстого» как учебное заведение нового типа. Тула, 1991.
Возможно, многим этот заголовок покажется странным: уже более ста лет образовательные идеи великого мыслителя известны всему миру. Какая же здесь инновация? Тем не менее книга, которую вы сейчас держите в руках, посвящена инновационной экспериментальной модели школы, основанной на идеях Льва Толстого.
Одна из величайших загадок современного образования, с моей точки зрения, заключается в том, что школа так и не стала гуманистическим институтом. Самое, казалось бы, гуманное место в мире, дом детей, пристанище мудрости и опыта, храм знаний и царство книги — и вместе с тем каждому ребенку и каждому взрослому известно, что гуманистическая школа до сих остается несбывшейся мечтой.
Русские мыслители образования в середине XIX века всерьез отнеслись к проблеме отношения свободы и образования, и Лев Толстой — один из немногих, кто реализовал свои идеи в школьной жизни, но после революции в России не осталось и следа от этой попытки. Только в начале 90-х годов прошлого столетия группа энтузиастов, лидером которой до сегодняшнего дня остается Виталий Ремизов, не только возродили, но и построили системный эксперимент по созданию Школы Толстого. Многие результаты этого эксперимента отражены в этой книге.
В чем же инновационность педагогики Льва Толстого? С моей точки зрения, в школьной практике так до сих пор и не удается соединить свободу и выбор, с одной стороны, и глубокое погружение в детский (человеческий) опыт и культуру — с другой. Мы так и не научились давать ребенку образование через свободу.
Более того, школа так и продолжает наращивать силовые способы отношения к ученикам и как следствие сама оказывается жестко регламентированным стандартизированным учреждением. И как раз в силу жесткой несвободы ребенок и не может увидеть мир целостным. А Толстой-учитель делает попытку свободного образования в целостной картине мира в сознании ученика.
И еще одна важная часть этой книги: анализ отношений Толстого и либеральных идей в России, особенно в начале XX века. Духовный лидер российской интеллигенции, писатель и мыслитель был в центре становления общественного сознания и во многом определял это становление. Он образовывал нацию во всей многогранности этого понятия — образование. Отношение Толстого к собственности, особенно на землю, к модернизации хозяйства, уклада жизни, политического устройства так напоминает настроение нынешней интеллигенции к неудачам демократии и несовершенству либерального устройства! Сам Толстой превратился в предметность современного образования, потому что во многом потрясения в России были и есть следствие трагического разрыва интеллигенции и ее лидеров с властью, неприятия и неучастия в проектах развития страны.
71