Спасибо, что не передом повернулся. С трудом отвела взгляд от такого притягательного зрелища и принялась гонять в котелке с кипящим бульоном беличью тушку, создавая видимость кипучей деятельности. Подпрыгал дядя Ваня и протянул мне пучок кореньев:
-Тимофей наковырял в реке. На, брось в котелок.
Я кивнула, все еще находясь во власти смущения и потому молча взяла корневища и принялась их очищать от кожицы. Тут подошел уже одетый Громов и протянул озябшие руки к костру. Я не смела поднять на него взгляд.
- Чем потчевать будешь нынче, хозяюшка?- Тимохин баритон, раздавшийся у моего уха, вывел меня из замешательства, и я в том же духе ответила:
- Так чем Бог послал, соколик, чем Бог послал.
Парень хмыкнул:
- Соколик... Мне нравится.
Я хотела было по привычке огрызнуться, но что-то меня остановило. Может, немного угнетенное состояние из-за разрушения плота, может, сказалась накопившаяся усталость за все дни нашего путешествия, только мне совсем не хотелось пререкаться. Вместо этого я просто поинтересовалась:
- Нашел еще бревна?
- Два застряли в камышах, еле вытащил. Даже не знаю, что будем дальше делать. На таком количестве все мы не поместимся, наверное, придется пешком дальше идти.
Я с тоской посмотрела в темную лесную чащу. Идти, конечно, было можно, непроходимым лес не назовешь, но вот с дядей Ваней передвигаться мы будем медленно.
- Ничего, прорвемся,- попытался подбодрить меня Тимофей, однако следующие слова дяди Вани снова повергли меня в пучину безысходности:
- Я вот одного понять не могу: как это так быстро они от нас отстали. Какую-то пакость все-таки подготовили, чует мое сердце.
- Может, зря мы тут трепыхаемся? Всё равно завтра прилетят сюда с собаками и найдут нас как два пальца...эм...ммм...как пить дать, - будущее мне теперь и вовсе виделось в мрачных красках.
- Нельзя сдаваться просто так! Вспомни про лягушку, которая сбила масло!
Несмотря на попытки пилота меня подбодрить, пессимистический настрой не сбивался:
- Угу, у нее среда для этого подходящая была. Попала бы она в керосин- живо бы окочурилась!
- Зоя, сдаваться рано еще,- убежденно проговорил дядя Ваня.- Нас не нашли, и еще неизвестно, найдут ли. Надежда последней умирает, сама знаешь. И вообще не пойму, ты чего это расклеилась? Всегда такая радостная, оптимистка- и вдруг такое выдала!
- Не знаю, страшно мне. Какое-то предчувствие нехорошее...Как будто что-то случиться должно плохое.
Тимофей сгреб меня в объятия:
- Зой, мы же вместе, а вместе мы - сила. Прорвемся.
Я уткнулась лицом в обтянутую футболкой грудь Громова, глубоко вдохнула терпкий, но почему-то совершенно не отталкивающий меня запах парня, кивнула и замерла, пригревшись в кольце сильных мужских рук. Лишь только обнимать его не стала- нож в правой руке и недочищенный корень в левой несколько мешали.
Урок восьмой. Река - спасение от огня.
За ужином тревога меня не оставляла, и ночью мешала уснуть. Я ворочалась в своем спальнике, мне казалось, что все тело зудит, поэтому хотелось скинуть с себя раздражающие ставшую чувствительной кожу тряпки. Мужчины спали крепким сном, а я все прислушивалась к звукам ночного леса, и они мне казались все подозрительнее: уж слишком беспокойно вели себя звери. Наконец, замаявшись в тесном коконе спальника, я выбралась из палатки. Первое, что мне бросилось в глаза- зарево на севере, в той стороне, откуда мы пришли.
Следующее, что я почувствовала- запах дыма в дуновении ветерка. Где-то застрекотала сорока. В воздухе словно растворилось чувство опасности, будоража нервы, заставляя сердце учащенно биться, мышцы ног напрягаться, побуждая бежать, бежать как можно дальше, подхлестывая волной паники разум. Все признаки указывали на лесной пожар, причем не низовой, от которого, в виду его маленькой скорости, можно убежать или хотя бы, пойдя навстречу, обмотаться мокрыми тряпками и пересечь линию огня, чтобы оказаться на более-менее безопасной территории, а на верховой, скорость которого достигала 20 километров в час. Единственное спасение для всех обитателей - это река, возле которой мы как раз находились. Да, скоро тут будет филиал Ноева ковчега- все, кто смогут, прибегут сюда в поисках спасения. Кстати о спасении: нам тоже нужно было убегать, потому что пересечь линию огня при верховом пожаре- это вариант для самоубийц.
Я залезла обратно в палатку заорала:
- Вставайте! Там пожар! Лес горит!
Оба подскочили, от неожиданной побудки Громов запутался в спальнике- так хотел, видимо, быстро вылезти из палатки. Наконец, когда спальник был им побежден, дядя Ваня уже созерцал зловещую красоту зарева.
- Быстрее, собираемся!- прикрикнул он.- Зоя, доставай веревки из парашюта, будем бревна связывать.
- Мало бревен, мы все не поместимся,- хмуро прервал его Тимофей.
- Ничего, Зоя с вещами на плоту, нам с Тимохой придется держаться за него и рядом плыть. Веревки под мышки проденем, чтоб не утонуть, если вдруг судорога у кого случиться: вода все-таки ж холодная.
- Вам рану мочить нельзя,- подала голос я.
- Кончайте демагогию разводить, я тут старший, лучше знаю. Пожар ждать не будет, у нас час времени максимум, чтоб собраться, плот соорудить и на тот берег перебраться. Так что Зоя - к веревкам, мы с Тимохой пока палатку с вещами упакуем.
- Может, все-таки Вы к веревкам, а мы с Тимом в четыре руки на четырех ногах быстренько все сделаем,- робко внесла предложение я, и дядя Ваня кивнул, соглашаясь.
Работа заспорилась. Подгоняемые мыслями о неминуемой смерти в случае промедления, мы метались по берегу, то и дело поглядывая на стремительно приближающуюся стену огня. Мимо нас то и дело проносились животные, некоторые кидались в реку, чтобы переправиться на другой берег. Шум леса из тревожного превратился в панический.