Дьявола во сне я не испугалась, а наоборот, смотрела с восхищением и почтением, словно понравившийся актер спустился со сцены и идет прямо к тебе. Подойдя к алтарю, около которого я стояла, он вытянул одну руку над кубком и быстрым движением острого ногтя сделал надрез на коже. Из раны густо полилась багровая кровь, наполняя кубок. Затем обмакнув один ноготь в свою кровь, дьявол коряво вывел свое имя на боку кубка и осторожно протянул кубок мне. Я послушно взяла из его рук и не задумываясь начала пить сладко-солоноватую жидкость.
Детали сна почему-то очень напугали маму и через некоторое время меня привезли к бабушке-знахарке, у которой я умудрилась затискать важного большого черного кота, а бабушка тактично отказала в какой-то просьбе маме. Пару лет мама ездила к этой знахарке по своим делам, иногда отправляла меня, но мы друг друга не переносили: ну, не любила я ездить к этой бабусе – она меня вежливо ненавидела. Другими словами – терпела моё нашествие.
Больше таких снов не было, но с тех пор у меня появился друг, который скрашивал моё одиночество, раскрывая тайны мироздания.
Моё счастливое детство замерло в одиннадцать лет, когда на протяжении двух месяцев почти каждую ночь мне снились разные станции метро, охваченные огнем и люди, которые падали на рельсы или сгорали, а также зловещие темные поезда, которые могли как спасти, если попасть вовнутрь, так и убить. Сейчас эти сны уже не пугают, а тогда, в детстве, обилие изуродованных человеческих тел, крови и опасного всепожирающего огня впечатляли и заставляли проснуться в поту.
Через месяц таких снов, когда я осталась дома одна, а мама поехала к бабуле-знахарке, в соседней квартире случился пожар. О котором я не подозревала, пока не позвонили пожарные в дверь, так как в нашей квартире была общая стенка кухни со соседской кухней, в которой добро полыхал огонь, и соответственно с общей трубой газопровода. Дверь я не могла открыть, так как обладала еще той степенью наивности, что мама предпочитала закрывать меня. Голос я также не подавала, поэтому пожарные могли и не знать о моем существовании. А может им соседка по площадке могла сказать. Не знаю. Но ничего умнее я придумать не смогла, лишь как набрать полную ванну теплой воды и, раздевшись, полностью погрузиться в воду, оставив над водой лишь нос для нормального дыхания. У меня не было паники, лишь безграничное спокойствие – вода защищала меня, и я в это верила.
Затем пришла мама. Она поседела почти за пару часов. Она спокойно и не торопясь возвращалась домой от знахарки, а на коврике под нашей дверью лежал зажаренный труп женщины. Зрелище, наверно еще то. А еще чтобы попасть в квартиру необходимо было переступить через него. И зайдя в квартиру мама не сразу нашла меня, а я спокойно медитировала в ванне, периодически обновляя остывшую воду. Когда мама обнаружила меня, то долго не выпускала из своих объятий, размазывая слёзы. Выпустила меня лишь для того, чтобы ответить на телефонный звонок. Звонила мамина подруга, которая мне никогда не нравилась: ни она, ни ее мерзкий сынок, с которым меня частенько оставляли под предлогом «пусть дружат».
Мама потом говорила, что вероятно подруга заказала гибель моей мамы у какой-то мощной ведьмы, ради того, чтобы охомутать моего папу и в тот день должна была сгореть мама, а не женщина.
Через две недели приехала в гости к нам дальняя родственница и привезла две вкусные большие конфеты. За чаем она не прикоснулась к привезенным сладостям, а мы с мамой из вежливости разделили конфеты на несколько частей и съели их.
Прошло около двух недель, прежде чем случилось то, что изменило мою жизнь в корне, разделив ее на «до» и «после»…
***
В тот день смерть никак не входила в мои планы, тем не менее моё безвольное тело спокойно покоилось на капоте белой машины. Столкновение произошло настолько быстро, что не успела почувствовать боль, так как сильно приложилась головой об лобовое стекло, едва не разбив его. И всего лишь пара сантиметров в любую из сторон разделяли меня от некролога с ироничной записью «невнимательность пешехода привела к гибели». Это была бы самая короткая история: родился, немного пожил и нелепо погиб.