Потом они сидели за столом, на который Ариец, словно купец с барского плеча бросил несколько пайков с саморазогревающейся едой. Для полного счастья добавил и пластиковые бутылки с водой.
Прима начала есть что-то мясное, и овощами, без всякого аппетита. Но постепенно втянулась. Зато парень ел за троих. Причем, в прямом смысле. Он умял без остатка три пайка и только после того как доел последний, устало откинулся на спинку стула.
-Живем, - блаженно сказал он.
-Тебя как зовут, уникум? - Требовательный взгляд Арийца скальпелем патологоанатома прошелся по молодому человеку.
-Меня? - парень поднес, было, к губам бутылку с водой и чуть не поперхнулся. - Да-да… Меня же нужно как-то звать. А тебя как зовут?
-Меня Ариец. Ее - Прима.
-А я Бармалей.
-Почему - Бармалей?
-Не знаю. Первое, что на ум пришло.
-А имя собственное с фамилией тебе на ум первым не пришло? - мягко улыбнулся Ариец. Ледяной взгляд в противовес растянутым в усмешке губам пугал.
-Зачем тебе имя, Ариец? Не все ли равно, как меня звать? Прима, - парень глянул на девушку украдкой и тут же отвел взгляд в сторону. - У тебя красивое имя. Ты сама его придумала.
-Я…, - начала Прима и не договорила.
-Знаешь, Бармалей, - мягко вмешался Ариец. - Не хотел тебе говорить, но некоторые люди получают имена от рождения.
-С какого еще рождения? - нахмурился Бармалей.
-С простого. Обычного. Бывает так, что имена дают мама с папой.
-Мама с папой, - парень усмехнулся. - Скажешь тоже. Разве могут они придумать что-то красивое.
Ариец хмыкнул и промолчал.
-Я знаю, - Бармалей набрался храбрости и посмотрел Приме в глаза. - Ты сама его придумала. И еще… я знаю, что к твоему рождению мама с папой отношения не имели.
Ариец открыл рот, собираясь сказать что-нибудь язвительное, но Прима его опередила. Она сказала то, что думала.
-Наверное. Так и было. Я не помню.
Ариец вздохнул и задумчиво покачал головой. Наверное, он решил, что имеет дело с двумя умалишенными.
-Ариец, - вдруг улыбнулся Бармалей, словно встретил лучшего друга. - Ты тоже упал с неба?
-С какого неба? - доброжелательно улыбнулся диггер.
-Я имел в виду сверху. Сверху вниз. Как Прима и я?
-Я ниоткуда не падала, - устало отмахнулась девушка. Разговорчивый парень начал ее утомлять.
-Конечно. Если ты могла откуда-нибудь упасть, то только с облаков. Ты - ангел. Падший… Я хотел тебе сказать…
Но диггер его перебил.
-Падший ангел - это дьявол, - дружелюбно, как ребенку, объяснил Ариец. - Точнее, Люцифер. Это одно из имен дьявола. Который изначально был ангелом, тут ты прав, но лишился могущества из-за того, что посчитал себя выше бога. Сомнительный комплимент, не считаешь?
-Не считаю, - с вызовом ответил парень. - Ангел не может быть дьяволом. У них разные цели. И потом: Люцифер - имя какое-то нерусское. Интересно, как оно переводится.
-А переводится оно с латыни. Люцифер - значит светоносный.
-Вот видишь! - обрадовался парень. - С таким именем у него не может быть все просто.
-Я смотрю, ты неплохо в чертях разбираешься, - не сдержалась Прима.
-Как же иначе? - диггер развел руками. - У меня принцип: надо больше знать о месте, где проводишь столько времени.
-О его хозяине, - пробормотала девушка.
-Светоносный. Светоносный, - парень их не слушал. - Теперь все мне понятно. Просто ангелы творят добро на земле. Но надо же кому-то творить добро и здесь, под землей!
-И ты считаешь, что Прима - та, что творит добро?
-Да. Я так считаю, - со вздохом отозвался Бармалей. - Если было бы по-другому, я бы умер в холодной яме, так и не узнав…, - он замолчал.
-Что бывают ангелы? - откровенно улыбнулся Ариец.
-Что бывают такие, как Прима, - еле слышно сказал Бармалей.
-Ладно, оставим, - Ариец аккуратно положил ладони на стол.
-Ты что-нибудь помнишь, Бармалей? - против воли вдруг вырвался у Примы вопрос.
-Я? Помню. Я многое помню, - он надолго задумался, нахмурив брови. - Не фига. Блин. Не так уж и много я помню. Помню… с друзьями, кажется. Отмечали пятьдесят лет флэш-моба. Собрались в центре, на площади… Кажется. Потом… домой, что ли пришел? Комната там, с обоями в цветочек. Потом спать лег. А вот потом многое помню, - он оживился, словно рассказывал занимательную историю. - Просыпаюсь в полной темноте. Кругом тесно. Дышать вообще нереально. Но понимаю, блин, что падаю. Кричать не фига не могу. Теснота - ужас. Я думаю - это смерть такая, страшная. И тут бац, все вдребезги, меня подбросило и в воду… Холодно… Ничего не понимаю. И вообще, откуда на мне взялся этот дурацкий костюм? - он кивнул в сторону мокрых тряпок, сиротливо лежащих на полу. - Чепуха какая-то…
-Вот и я так думаю, - Ариец уже не улыбался.
-Что?
-Тоже думаю, что весь твой рассказ - чепуха. Даже… заметь, даже! Если прикинуть фантастический сюжет, что тебя закатали в гроб и похоронили заживо, все равно ничего не получается.
-Похоронили? - парень фыркнул. - Скажешь тоже. Да еще заживо… А почему не получается?
-Да потому, что на этом кладбище уже лет десять никого не хоронят.
Все замолчали. Парень задумчиво ковырял пластиковой ложкой в банке с едой. Ариец делал вид, что разглядывал этикетку на бутылке.
Приме внезапно стало не по себе. Пользуясь ее усталостью, из глубин памяти стало выбираться такое, что вызывало дрожь.
-Ариец, - она прервала затянувшееся молчание. - Мы сможем выйти на поверхность?
-Может быть. Все может быть, - он сказал это так, что ей стало еще хуже. - Обвал внес такие коррективы, что… Будем думать. В ближайшее время - вряд ли. А ты не боишься, - он неожиданно вскинул голову и посмотрел ей прямо в глаза, - что там, наверху, тебя будут ждать те, кого бы тебе видеть не хотелось?
-Боюсь.
И отвела взгляд в сторону. Ему ни к чему было знать, что гораздо страшнее группы людей, одержимых местью, ей представлялось то… та, что могла идти за ней по следу здесь, на глубине.
Прима откинула голову и закрыла глаза.
Тот тихий свист, который она услышала в туннеле, шел рука об руку с другим шумом: шипением старой, заезженной пластинки, по которой скользит игла, то и дело сбиваясь с проторенной дорожки.
АРИЕЦ
-Ну что это за такие спецхраны? Херня какая-то… оружия ни хрена нет…
До Арийца снова долетел навязчивый шепот и явился последней каплей, переполнившей чашу терпения. Он резко обернулся, схватил не успевшего увернуться парня за грудки и прижал к стене. Подержал некоторое время на весу, чтобы ноги не касались земли.
-Если я еще услышу от тебя хотя бы один звук, - прошипел диггер в испуганное лицо.
-Я все понял, Ариец, - полузадушено сказал Бармалей. - Я больше не буду.
-Тут тебе не игруха виртуальная, придурок. Я не собираюсь подыхать из-за твоих соплей. Еще один звук - и ты пойдешь один. И в другую сторону.
-Прости… я понял.
Ариец ослабил хватку и отпустил парня. Как только тот обрел относительную устойчивость, диггер, подтверждая серьезность своих намерений, с размаху опустил руку ему на щеку. И сдержался лишь в последний момент: шлепок получился так себе. Больше всего ему хотелось ударить парня так, чтобы из носа потекла кровь и странная эйфория, в которую впал новичок, переодевшись в сухие вещи, сменилась страхом и настороженностью.
Оружия в спецхране не было и быть не могло: его давно увели те, кто нашел первым. Те же нью-ди. Однако объяснять это парню, окрыленному находкой спецкостюма и защитного шлема с фонарем, было бесполезно. Неизвестно, что он ожидал найти, скорее всего, начиная от холодного оружия вплоть до гранатомета. После очередной фразы, произнесенной Арийцем безапелляционным тоном “оружия здесь нет”, парень впал в уныние и теперь гундел, не переставая.
Сам Ариец разжился дополнительными аккумуляторами. И это был повод если не для радости - уж в том, что не помешала бы пара тройка гранат, он был с парнем солидарен - то во всяком случае, повод для удовольствия.
Дорога уводила все ниже и спорить с ней не имело смысла. На земле ты был волен развернуться и пойти куда глаза глядят, на все четыре стороны. Под землей имелась дорога туда и обратно. А до всяких ответвлений еще нужно было дожить.