На улице догорал закат. На небе пряталась среди небоскребов кроваво-красная полоса, а во дворик уже опускались сумерки.
***
Прима с тяжелым вдохом открыла глаза. Хотела забыться и что? Вместо этого заново пережила вчерашнее событие. Бессмысленный и беспощадный повтор.
Примостившись на лавке, подтянув длинные ноги к груди, спал Бармалей. Спал бесшумно, занавесившись от внешнего мира прядями черных волос, упавшими на лицо. Сквозь прореху на левой штанине виднелись бинты с проступившими пятнами крови.
В шахтерской коморке, с парой лавок и столиком в углу, на котором стоял пустой корпус из-под старинного телевизора было темно. В черноте коробки, запустив иглы в пластиковый корпус и местами пробив его, томилось растение, никогда не видевшее солнца.
Фонаря Прима не включала. Пусть Ариец подкалывает ее столько, сколько хочет, факт оставался фактом - она отлично видела в темноте.
Проем со сгнившей дверью знаком равенства пересекали рельсы. Там, в тишине отдыхал от бойни злополучный туннель.
Все кончилось полчаса назад, а в голове еще звучал крик “Диггер, пригнись!” и последовавший за ним взрыв. А перед глазами стояла огненная вспышка, превратившая в кровавую мясорубку десяток долгих, белесых тел.
Спасителем явился старый приятель Арийца - диггер по кличке Дикарь. Если бы не он, оказавшийся в нужном месте и в нужное время, вряд ли им удалось бы уцелеть. Насчет Бармалея она ручаться бы не стала. Возможно, парень остался бы в живых. Однако в том, что она ни за что не бросила бы Арийца, Прима не сомневалась.
Смерть откладывалась на неопределенный срок. Как пациент в очереди к знаменитому профессору, которого вежливо попросили подождать, она со злостью кивнула в ответ.
Старые приятели уединились в туннеле, оставив Приму наедине с парнем, пострадавшем от когтей урода. Под тихий разговор диггеров девушка уснула и проснулась, по-прежнему различая голоса. Только тема изменилась. Когда Прима засыпала, Дикарь объяснял Арийцу, что неизвестная сила подняла уродов с глубины и вытолкнула на верхний уровень. Сила, которой они не могли противостоять, не давала им снова забиться в щели. Теперь же Дикарь рассказывал недавний случай. И тема эта заставила Приму окончательно распрощаться со сном.
-Не знаю, что за дрянь такая. Три дня меня пасла. И жрать не жрала, и с уровня не выпускала, - негромкий, надтреснутый тенорок Дикаря успокаивал. Он сам был под стать голосу - невысокий, стройный, со смертельно усталым взглядом близко посаженных глаз.
-Как это - не выпускала? - в голосе Арийца сквозило удивление.
-Вот как хочешь, так и понимай. Я к тюбингу подхожу - знаю, там выход есть. И тут меня накрывает. Сердце прыгает. Дышать не могу. Стою и шага не ступить. Знаешь, такое бывает, когда первый раз убиваешь. Либо сразу дави на курок, либо хрен нажмешь - мысли одолеют. Так и здесь. Вначале. Стою и не могу решиться. В глазах темно, пот ручьем. Потом вообще - уже на карачках полз - без толку. Доползу до зоны, а воздуху нет, как под водой… Сожрала бы уже, так нет. Погонит другой выход искать, найдешь, и та же катавасия. Развлекалась… тварь.
-Скажешь… развлекалась.
-Ну играет же кошка с мышами, когда сыта. Так и эта.
-Ты видел ее?
-Тень ее меня несколько раз накрывала. Накроет с головой и растет, растет. Я, мокрый от страха, обернусь - пусто. Психотропным точно чем-то владеет… Трое суток… насмотрелся.
-Трупы?
-Жуть. Кого там только нет - животные, мутанты, уроды. Люди. Не поверишь - все по… кучам, что ли, разобраны. И люди тоже. Отдельно. Не мужчины и женщины, а просто… непонятно. Крыс там нет. Падальщиков тоже. Все гниет. Не жрет, сука, а убивает. Зачем?
-Спросил. Как спасся-то? Чего-то я не понял.
-Смеяться будешь.
-Брось. Расскажи, чтоб я знал.
-Попросил… Говорил же - смеяться будешь. Хочешь верь, хочешь нет. На третьи сутки у меня крышу снесло…
-Вот в это я как раз верю…
-Смешно ему. Жратвы нет, вода кончилась. Не спал ни фига. А тут - заснул как умер. Просыпаюсь, а может, и нет. Не знаю. Только чую - здесь она. Рядом стоит и свистит падла. Или воет так тонко… противно. Хрен ее разберешь. Я ей и говорю: ты, если жрать надумала, то жри. Или отпускай. Достало все меня.
-И отпустила?
-Вот представь. Я на автомате пошел к подъемнику. Рычаг потянул и меня вырубило опять. Пришел в себя уже на следующем уровне. Вот так.
Помолчали.
-Слов нет, - тихо сказал Ариец. - Не люблю нижний уровень…
-Помню я, что ты не любишь. Какого хрена тогда сюда занесло?
-Слушай, не поверишь.
-Поверю, почему бы и нет? Ладно еще девчонка. Странная она. Не из наших точно, но в ней чувствуется что-то… В смысле, не первый раз под землей. Но пацан желторотый. А выход тут - еще ниже спускаться сначала придется.
-Черт. Подскажешь?
-Куда я денусь. Должок за мной. Я помню. Не хмурься, и просто так бы помог. С патронами у тебя тоже беда, как я правильно понимаю?
-Есть немного.
-Лады. В схрон завернем, пособлю чуток. Но много не жди.
-Понятно. И за это тебе будет большое и человеческое. Ты давно наверху был?
-Давно. Не помню уже. А зачем мне этот верх? Мы тут под землей все новости первыми узнаем.
-Ага… говори, говори. И что там по поводу сегодняшних жертв слышно? Чем ночь закончилась?
-Ну, знаешь. Рано еще. Таких сведений нигде нет. И вообще… мне кажется однажды эта ночь не закончится… Но не суть. Ты что-нибудь об анабиозниках слышал?
-Каких еще анабиозниках?
-Эпидемия там у них, наверху, и никто в ус не дует. Мой друг в морге работает, так рассказывал. Впадают в анабиоз преимущественно молодые люди. Сердце не бьется, не дышат. Короче, ни на что не реагируют. А потом бац - в один прекрасный момент они встают. Наверное. Потому что друг этого не видел. Сейчас их всех забирают, а раньше хоронили, мама не горюй.
-Чепуха какая-то… Хотя…
-Не чепуха. Я сам одного такого видел. Увезли сразу. Так вот. Мой друг там сопоставил кое-какие факты и вот что он говорит…
К какому выводу пришел друг Арийца Прима так и не узнала. Вдруг ни с того, ни с сего заорал благим матом Бармалей и подскочил на лавке. Сидел и смотрел на девушку огромными, страшными глазами, когда в проеме возник Ариец.
-Проспались? Вот и славненько. Нам пора.
АРИЕЦ
Дикарь осунулся, глаза втянулись внутрь черепа, между бровями проложили дорогу две глубокие складки. Он ничем не напоминал того весельчака, каким привык его считать Ариец. Видимо, не прошли для него даром те трое суток, проведенные на нижнем уровне. Если правда то, что он рассказывал - а у Арийца не было причин сомневаться, он просто привык делить все на два - мужику крепко досталось.
-Все запомнил? - глядя себе под ноги, спросил Дикарь.
-Все.
-Хорошо. Там есть короткая дорожка, но тебя туда посылать не буду.
-Ловушки?
-До дури. “Дождь” и “виртуалка” в том числе.
-Да уж. Мало приятного.
-Это точно. И указатель со временем стерся. Сам едва не вляпался, когда сюда шел. Так что пусть подольше будет, зато спокойнее. Будем надеяться, что все обойдется… Мне повезло, вам может не повезти… Не дай заманить себя еще ниже, - вдруг сказал он и Ариец удивился.
-Заманить? Что ты имеешь в виду?
-Знаешь, раньше, у меня было чувство, что я сам себе хозяин. Куда хочу, туда и иду. И никто, да и ничто, не заставит меня свернуть туда, куда я не хочу. Сейчас другое…
-Ты устал, Дикарь. Тебе отдохнуть надо. Может, на поверхности…
-Тошнит меня от этой поверхности, друг. Помню одно такое утро лет пять назад. Трупы, трупы. Цивилизация, блин. Но в другом ты прав. Надо отдохнуть. Дойду до своих. Если говоришь, в карстовую соваться не стоит, путь долгий. Отсижусь. Точно со мной не пойдешь?
-В Логово? Не ближний свет на другой конец города тащиться. Да и переход этот… Я имею в виду мимо реакторов. Вспоминать не хочу.
-Ну ладно, бывай тогда.