Я сжался и с силой удерживал женщину перед собой. Судя по тому, как она несколько раз сильно дёрнулась, парень умудрился подстрелить дамочку. Справа с простреленной головой упала на землю восемнадцатилетняя цыганка, вышедшая с женщиной из моего дома. Отсчитав восемь выстрелов (именно столько помещается в обойму ПМ), резко со всей силы отбросил в сторону ещё живую женщину, которой прикрывался. На всей доступной скорости сократил расстояние с вооружённым парнем и резким ударом ребром ладони ударил его в шею, которая от удара с жутким хрустом сломалась.
Ещё не успело тело парня осесть на дорожку, я быстро сократил расстояние с последними замершими в шоке цыганёнком и девкой, которые стояли немного в стороне. Два быстрых и сильных удара и два тела упали замертво.
Да уж, это не спортивное айкидо! Мастер Ли научил меня на славу. Он отучил от спортивных сражений, переучил бить насмерть: один удар — одно тело или инвалид, не способный продолжать бой.
Только добив последних противников, я остановился и стал приходить в себя. Оглядел двор. Белый снег вокруг был запачкан брызгами и лужами крови, по всей передней части двора живописно разбросаны тела цыган и стоял раздражающий ноздри запах пороха, смешанный с запахом крови. Меня начало жутко мутить. Не сдержав завтрак, наклонился и вывалил всё содержимое желудка на снег.
Тут вновь завыла интуиция. Что ещё? Блин! Что делать? Как быть?
Стоп, я же будущее могу посмотреть!
Решил посмотреть своё ближайшее будущее в ускоренной перемотке. Два экрана показывали разные, но в то же время почти одинаковые вещи. Через пять минут приедет патрульная машина, которая отсюда недавно уехала. А дальше… В первом варианте полицейские найдут кучу тел и меня, со стеклянным взглядом сидящего рядом с трупами. Меня арестуют и отвезут в отделение. Во втором случае я начну прятать тела в Инвентарь… Точно, инвентарь!
Не стал досматривать, что там будет дальше, и так понятно, что времени в обрез. Резко вскочил и начал закидывать в инвентарь тела цыган, не обращая внимания, если кто-то ещё подаёт признаки жизни. Затем туда же отправился слой снега с кровью и доски с порога дома, забрызганные кровью. Отведённого веса и ячеек едва хватило, чтобы уместить все улики.
Вдали послышался рёв двигателя приближающегося автомобиля. Я зашёл в дом. Чтобы выиграть немного времени, на ходу достал телефон и попытался набрать номер Учителя. Ко двору подъехала полицейская машина, оттуда вышли те же лица, только на этот раз настороженные и с пистолетами в руках. Перед калиткой они настороженно замерли. Тот страж порядка, что общался со мной, принюхался, видимо, он учуял запах пороха.
— Ни хао, — раздался голос Мастера из трубки.
— Нет времени объяснять. Мастер, у меня проблемы. Я в родном городе, сейчас повезут в городское отделение полиции.
— Ученик, терпи и молчи, — серьёзно произнёс мастер. — Не говори ничего, я тебя вытащу. Главное — никому ничего не говори!
— Понял, отбой.
После того, как я нажал на отбой, в дом влетели вооружённые полицейские, они наставили на меня пистолеты.
— Стоять! — выкрикнул тот, что общался со мной.
— Стою, — постарался ответить как можно спокойней.
После этого меня повалили лицом на пол и грубо обыскали. Не найдя ничего предосудительно, сковали руки наручниками за спиной, будто я преступник (хотя да, преступник, но доказательств-то нет). Затем меня усадили на диван.
— Где все? Что тут было? Кто стрелял? — начал сыпать вопросами ранее молчаливый полицейский.
— Когда вы уехали, мы ещё немного поругались с этими мошенниками. Потом старший пацан-цыган достал пистолет и стал мне угрожать. Я его послал, он начал стрелять в молоко, видимо старался меня напугать. Честно говоря, у него хорошо получилось, я чуть не обгадился, от страха стало плохо, голова закружилась и я проблевался. Потом цыганва испугалась наделанного шума, они быстро собрались и куда-то сбежали.
— Куда сбежали?
— Кто их знает, я в этот момент во дворе на свою блевотину любовался, — пожал я плечами, что с наручниками вышло неудобно.
— Как-то это всё подозрительно. — Второй полицейский, который стоял у машины, сурово посмотрел на меня.
— А мне подозрительно, что вы цыган из моего дома не прогнали, а меня заковали в наручники и сурово допрашиваете.
— Гражданин, — первый полицейский заглянул в мой паспорт, изъятый при обыске из кармана, — Смирнов, вам придётся проехать с нами в отделение до выяснения.
В отделе с меня сняли наручники, отобрали всё кроме одежды, забрали даже ремень, после чего посадили в камеру предварительного заключения. В камере сидела пара бомжей, от которых разило жуткой сивухой и вонью давно немытых тел, к этому примешивались ароматы свалки. Бомжи на меня не обратили особого внимания, так что просто молча занял противоположные нары.
В КПЗ меня держали три часа. Проведённое тут время я не скучал, поскольку включил инфосферный аудиплеер и наслаждался музыкой, при этом раз в час запускал просмотр вероятностей будущего. Последний просмотр будущего дал знать, что скоро за мной придут.
Вскоре за мной действительно пришли, заковали в наручники и повели на допрос в кабинет, в котором вальяжно сидел откормленный до размеров солидного хряка боров в гражданской одежде. Щёки мужчины заплыли настолько, что превратили глаза в щели, делая его неуловимо похожим на бурята. На голове были жиденькие волосы, а затылок мог похвастать ранней лысиной.
Меня усадили на стул, после чего полицейский по сигналу борова удалился. Боров ещё некоторое время делал вид, что работает, а на самом деле просто раскладывает пасьянс. Видимо, это должно было заставить меня понервничать, но благодаря сосредоточенности на деле во время заключения в камере, а также прослушиванию подбадривающей музыки, я довольно сносно пережил тяготы, умудрился пока не скатиться в рефлексии. Вскоре толстяку это надоело и он решил, что я достаточно промариновался.
— Фамилия, имя, отчество, — задал он стандартные вопросы.
— Смирнов Андрей Николаевич.
— Дата рождения? — вновь спросил боров…
Ответив на этот и следующие вопросы об адресе прописки и проживания, я приготовился к подлянке, которую увидел на видео о будущем.
— Расскажите, что произошло, — спросил толстяк.
— Приехал домой, там табор цыган незаконно занял жилище. Вызвал полицию. Сотрудники полиции приехали, сказали, чтобы мы разбирались сами, после чего уехали. Один из цыган достал пистолет и стал стрелять, стараясь меня напугать. Мне стало страшно и плохо с желудком. Пока расставался с пищей, цыгане испугались поднятого шума и сбежали, покинув мою жилплощадь. Затем приехали те же самые сотрудники полиции и арестовали меня.
— Что ты сделал с цыганами? — резко спросил боров, ударив резиновой дубинкой по столу перед моим лицом.
— На дальнейшие вопросы я буду отвечать только в присутствии моего адвоката.
Далее к борову присоединился ещё один опер в штатском. Меня пытались обвинить в том, в чём действительно виновен, то есть в массовом убийстве. Говорили, что кто-то из прохожих видел разборку со стрельбой и вызвал полицию. Но я упорно молчал. Тогда меня начали бить, но по сравнению с ударами мастера на тренировках — это был детский лепет, больше похожий на щекотку… Да, было бы похоже, если бы эти сволочи не били по почкам и печени! Больно было до жути. Эти гады избивали меня около пяти часов, после чего закинули в КПЗ. Видя, что я на удары не реагирую, они били от души. Я мог и очень сильно хотел порвать наручники и покрошить всех этих эсесовцев в кровавый фарш, но умом понимал, что в таком случае от тюрьмы точно не получится отвертеться.