У меня был ответ на этот вопрос. Атрофия нейронов. Или проще клетки головного мозга умрут, сразу все, и подопытный отправится вслед за ними. Да и профессор не мог этого не знать.
– Хорошо, проверяйте. Тем более именно такого эффекта мы и добиваемся. Не думаю, что враги по своей воле захотят испробовать аппарат.
Война. И надо сделать всё, чтобы победить в ней. Поэтому мы от лица Единого Государства создали прибор, способный контролировать разум человека. Это казалось гениальным решением. Только как оно работает выяснить не успели.
Этой же ночью я сидел, оперевшись на стену, подогнув ноги и прижав их к телу. В который раз вспоминал свою удобную кровать с мягкой подушкой и тёплым одеялом. Был готов просить у неё прощение за все разы, что ночевал в другом месте.
Из грёз в реальность меня вернула сирена. Несколько секунд жуткого воя и тишина. А дверь в камеру раскрылась. Всё в точности так же, как и в день опыта. Я поднялся, подошёл к образовавшемуся проходу, выглянул. В коридоре было пусто. Но это временно. Поспешно покинул изолятор, направился к своему любимому коридору с окошком. Издали доносились звуки борьбы. Крики, выстрелы. Старался на них не обращать внимания, продвигался к пункту назначения. Повернув в нужный проход, заметил человека. Человек заметил меня. Начал вопить.
– Побег! Он пытается сбежать.
Очень информативно, надо отметить. Я сперва замер, пригляделся и понял, что это не военный. Направился к окну. Подпрыгнул, зацепился за трубу, водрузил своё тело на неё. Человек подошёл.
– Спускайся! Слышишь! Сейчас же!
Я разглядел его: один из моих ассистентов в лаборатории. Не вооружён.
Подтянулся на балке, влез на следующую трубу. Коллега, преследуя меня, попытался сделать всё то же самое, но просто повис на балке. И в этот момент я впервые был благодарен клонам за приучение меня к спорту. Протиснулся в окно, выбрался наружу.
Во мне проснулась искренняя благодарность к создателям этого бункера за отсутствие системы вентиляции и необходимость открытого окна.
Выстрелы раздались совсем близко, я побежал. Вперёд, не разбирая дороги, не понимая, куда вообще бегу.
Фары приближающегося автомобиля. Я упал на землю, прижался к ней. Надеялся, что они проедут мимо. Свет становился ярче, машина остановилась. Развернулась, стояла ко мне задом, раскрыв двери. Меня не видели. Со стороны здания послышались шаги, а затем и голоса.
– Он сказал, чтобы мы и его забрали.
– Нет времени на поиски. Надо убираться, пока есть возможность.
Их было трое. Говорящие помогали идти третьему. Из машины вышла девушка.
– Давайте быстрее.
Они поравнялись со мной, собирались идти дальше.
– Подождите.
Тот, которому помогали идти смотрел в мою сторону.
– Посвети туда.
Фонарик прямо в лицо. Пожалуй, опущу всю нецензурную лексику, крутившуюся у меня в голове.
– Встать.
Два дула направлены на меня. Я медленно встал, поднял руки. Щурился от луча света. По этой же причине не мог рассмотреть их лица.
– Скоро электричество вернётся. Надо уходить.
– Я не военный. Тоже пытаюсь сбежать. Не стреляйте.
Самое умное, что пришло мне в голову.
– Иди в машину. Поедешь с нами.
Сказал бывший пленник.
– Зачем?
Поинтересовался у него человек с фонариком.
– Это он.
– Живее давай.
Опустили оружие. Побежали к автомобилю, это он – за ними. И что вообще это значило? Хотя тот факт, что он оказался именно мной радовал. Очень радовал.
4
Мы уехали без каких-либо помех, что для меня было слегка так странновато. Погоня, если вообще и была, то быстро отстала. Я сидел, наблюдая за действиями своих новых, эм, назову их подельниками.
Как и предполагал, беглецом оказался тот самый подопытный #3. Девушка на ходу осмотрела его раны. Даже умудрилась сделать перевязку. И её лицо мне было знакомо. Только оставалось вспомнить, где я её видел. Остальные сидели молча. До места мы добрались быстро. Это была небольшая хижина в лесу, километрах в 10 от исследовательского центра. Старинная хижина, её не снесли только из-за её принадлежности к другой эпохе.
Рядом с домиком начала раздвигаться земля, машина скрылась в образовавшемся тоннеле. Подземная база рядом с врагом, в этом есть смысл. Обычно в самом очевидном месте не ищут.
Мне дали одежду, выделили койку в общей комнате. И как бы мне не хотелось присутствовать на собрании, которое они, определённо, провели, я не стал настаивать на своём присутствии, так же не стал задавать вопросы. Тем более у меня в запасе ещё была большая часть ночи, чтобы из фрагментов собрать цельную картину.