– Ой, не могу, пойду за околицу! – вскрикнула Евдокия. – Все внутрях кровью обливаитси…
– Да, война – не бабское дело! – шлепнул ладонью по столу заметно опьяневший хозяин. – Сходи скотину посмотри!
– Да што ее смотреть! А ты, енто, не пей боле!
– Кто пьян да умен, два угодья в ём! – заулыбался Александрович.
– Ох… – махнула рукой супруга и вышла.
– И что дальше? – замирая, спросил Олег, хотя и знал конец истории.
– А? – повернулся к нему Клобук и захлопал веками, будто очнувшись от морока. – Ну… Эт-та… Да, вышел я из юрты, только на пояс новую саблю нацепил, да хлопнулся оземь без чувств. Ребята думали, что дух испустил, а у меня, того, обморок. Ну, Алешка меня поперек седла да к нашим обозам. Там лекарь какую-то траву чудодейственную пожевал, на рану мне наложил, тряпицей обмотал, после я в телеге бредил, затем уж в Нижнем отлеживался. Алешка, значит, про меня Симеону Михайловичу рассказал, тот – Василию Кирдяпе, а последний – отцу. Как я выздоровел, призвал меня к себе Митрий Кстиныч и молвил: «А правду бают, што ты скакал по полю Куликову, аки ветер, и разил ворогов беспощадно, будто молнией, а когда конь под тобою пал, пешим четверых бесерменов зарубил, руки лишился, сунул ее в огонь, как римский герой, а напоследок мурзу заколол?» «Ну, – отвечаю, – сколько я их на коне порубил, не считал, уж больно все быстро шло-вертелось. И убил, альбо токмо ранил – в бою не видно. А вот когда Бедокур пал, да, набежали вороги. Только бесерменов явилось трое, четвертым оказался латинянин с арбалетом, я ему в горло нож метнул. Из татар одного мой друг Алешка кончил, чем меня и спас. А уж про мурзу хвалиться и вовсе нечем – он и так уж при издыхании находился, лишь от земных мук просил ослобонить себя, я ему и помог». «Вот это кметь! – воскликнул князь. – Сослужи мне службу, прошу! С бранным опытом мало у меня людей, а ты еще и герой! Назначаю тебя воеводою строящейся на Суре Поганой заставы! Тебе и честь, и почет, и жалование! А как укрепления понастроишь да службу наладишь, женю тебя на дочке боярской!» Ну, так я здесь и оказалси…
– А как дочка боярская? – с замиранием сердца задал вопрос Олег.
– А зачем нам боярская? – засмеялся Клобук. – Я осенью себе другую присмотрел. Рода простого, но красавица! Я ж говорю – церкву закончим, поеду свататься.
– Возьми меня с собой! – попросил мальчишка. – Ни разу в Нижнем не был!
– Возьму, – согласно кивнул Андрюха. – Если тятька разрешит.
– Езжай, – промычал Александрович. – Все одно уже от рук отбился. Ратник… – хозяина качнуло, он схватился за стол.
– Иван! – строго произнес гость. – Давай, почивать ложись.
– Чичас, тут ишшо есть… Вот допью…
– Давай, давай, не рассусоливай! – воевода поднял плотника с лавки, опустил его руку себе на плечо и понес за печь на топчан.
неожиданно запел Александрович.
Клобук уложил его, укрыл одеялом, отец повернулся к стене и сразу захрапел.
Мальчишка выскочил за матерью – та болтала у плетня с соседкой.
– Мамо! – позвал он. – Батя спит!
– Ой, ну слава те, Господи, – перекрестилась Евдокия, попрощалась с подругой и вернулась домой. Младший Белый Лоб остался во дворе. Небо серело, на нем уже начинали зажигаться звезды. До лета неблизко, дул зябкий ветер. Он поежился, потер себе плечи. Да… Нож метнуть, на саблях сражаться – понятно, хоть и страшно. Но руку в огонь, или добить беззащитного… Это тебе не в древесину клинком тыкать, а в живую плоть… Возмог бы Олег так? Ох, да не приведи Христос! Пусть забавы забавами и останутся.
На крыльцо вышел Андрюха, широко зевнул.
– Я провожу тебя, а? – спросил у него младший товарищ.
– Что я, девица – провожать? Вот удумал! – рассердился княжеский кметь.
– Не девица, но во хмелю, – возразил плотницкий сын.
– Был бы во хмелю, уже бы на полу валялся. Я еще столько же выпить смогу! Только незачем.
– Правильно.
– Правильно. Только ты, енто, не приходи завтра. Я буду отсыпаться.
– Хозяин – боярин.
– Ну да. Тятька тебе ухи теперича драть не будет, – утвердительно произнес Андрюха и вскинул кверху голову. – Ни облака… Коль дож вскоре не пойдеть, капусту и лук вручную поливать придетси.
– Река рядом, польем! Знаешь, а у меня мысля такая – чтоб без дела не сидеть, давай древодели тебе за отдельную плату по защитным стенам колышки острием наружу вобьют?