Нет, всё-таки не место европейскому шику в Мухлово, пусть бы уж оставался в Коста дель Соль.
Телефонный трезвон застал Марию на крыльце. Костеря настырную Ирку на чём свет стоит, Маша ломанулась в двери, в потёмках не заметив косяка, привычно споткнулась о коврик, едва не снесла столик, ловя трубку.
– Ты уже на подходе? – рыкнула раздражённо. – С санитарами?
Трубка ответила озадаченным молчанием, в котором что-то тихонько шелестело, будто жучки лапками перебирали. Маша немножко послушала тишину и осторожно спросила:
– Алло? Вам кого?
– Отдай то, что тебе не принадлежит, – ответила трубкина глубина замогильным голосом. На самом деле он был таким странным, что даже озноб по позвоночнику продрал.
И обстановка казалась очень подходящей: пустой тёмный дом, за сумрачным окном призрачно колышутся ветки кустов, таинственный и очень зловещий звонок, незнакомец, говорящий, как зомби – и не поймёшь, женщина это или мужчина.
В общем, продолжался всё тот же фильм ужасов: «Мне же сказали туда не ходить. Значит, надо обязательно проверить, что там!»
Маша задумчиво потёрла правую лодыжку левой стопой.
– Ты слышишь или уже обделалась со страху? – поинтересовался зомби.
– Я вас внимательно слушаю, – заверила его госпожа Мельге. – Будьте добры, уточните, пожалуйста, что я должна отдать?
– То, что тебе не принадлежит.
– Очень хорошо, – одобрила Мария Архиповна. – А если поконкретнее и снизить мелодраматизм?
– Лучше отдай, а то хуже будет, – пообещал замогильный голос.
И в трубке снова поселилась тишина с шуршанием, а больше ничего, даже гудков не было, хотя совершенно ясно, что таинственный собеседник из телефона пропал.
Маша ещё разок почесала ногу – комар укусил, что ли? – и аккуратно пристроила трубку на пластиковые «ушки». Не сказать, что звонок не произвёл на неё никакого впечатления, с фантазией у Марии было всё в порядке и даже лучше, но как-то уж это… Точно, мелодраматично, вот как.
С критичностью у неё тоже был полный порядок, а как по-другому, если ты внучка Вероники Германовны?
Мария прошлась до окна, растирая плечи, выглянула и, конечно, ничего, кроме кустов, не увидела. Отщипнула листик, пожевала – зелень оказалась горькой, как хина.
– Где бы взять капли Вотчала? – поинтересовалась Маша у сирени и решительно вернулась к телефону.
Номер без труда набрался по памяти, не понадобился даже многомудрый смартфон. Вспомнить бы ещё, где его многомудрость ныне пребывает. Всё там же, в машине, до которой Мария какой уже день добраться не могла? Наверное, уже и не пребывает, ведь в ней же замок фуфло, пальцем открыть.
– Ну? – рявкнуло из телефона так, что задумавшаяся о судьбах своих ценностей Маша даже вздрогнула.
– Павел? – переспросила невесть зачем, хотя эдаким манером на звонки отвечал, кажется, исключительно её обожаемый супруг.
Бывший обожаемый супруг – вот так правильно.
– Мария, – строго, но довольно констатировал «бывший». – Ты что устраиваешь? Я всё понимаю, но у нас контракт с «Столица-тур» горит, немцы вот-вот должны приехать, а тут не…
– Павел, – осторожно спросила Маша, – а что общего между мной и твоими немцами?
Слово «твои» она очень постаралась выделить тоном.
– Не придумывай, – неприязненно отозвался муж. – Наши отношения – это наши отношения, а бизнес есть бизнес.
Мария поморщилась. Никогда и никакого «бизнеса» у неё не было. У неё была фирма и дело, вот и всё.
– Паш, ну ты же сам сказал, что я вполне могу тебя не прощать. И имею право идти на все четыре стороны, – напомнила госпожа Мельге, – но только с голой… задницей. – Эта «задница» вылезла очень не вовремя и Маша уже набрала воздуха, чтобы глотать слёзы, потому как вспомнилось… И тут поняла, что вздох-то на самом деле не лишний, вот только пробирает её не на рыдания, а на совершенно неуместное хихиканье. – Ну вот я и пошла. Ты лучше скажи, что вам от меня надо? Бумаги какие-нибудь подписать?
– Мария, – супруг тоже вздохнул, но только очень-очень устало, тяжко так. – Какие бумаги?
– То есть это не ты мне сейчас звонил? И не… по твоей просьбе?
– У тебя телефон вне зоны. Да я даже не знаю, куда ты подевалась. А, между прочим…
– Значит, я ошиблась, – не стала спорить Маша. – Тогда пока?
– Мария, послушай меня, – с долготерпением профессионального исповедника начал Павел. – Нам надо серьёзно поговорить. Ну что ты устроила на пустом месте?
– По-моему, моё-то место как раз не пустое, – не удержалась Мельге, хотя прекрасно понимала, что как раз этого говорить и не стоило. – По крайней мере, в нашей постели.