– Ну, мою мазню трудно назвать работой, – усмехнулась женщина. – Вот Олег Андреевич – другое дело. От его картин глаз невозможно оторвать. Я, во всяком случае, не могу оторвать.
И она послала художнику взгляд, полный глубокого уважения. Гурову даже почудилось в этом взгляде нечто большее, чем уважение.
Художник, видимо, не был таким уж нелюдимым, каким казался. Когда выяснилось, что подошедший человек – не случайный прохожий, а знакомый хозяйки, и тем более когда речь зашла о самом живописце, он отложил кисть и поднялся.
– Сердечно вас приветствую, – сказал он, протянув Гурову крупную и крепкую ладонь. – Все друзья Иры – и мои друзья. Олег Никитин, потомок легендарного Афанасия Никитина, что плавал за три моря.
– Очень приятно познакомиться с потомком такого знаменитого человека, – сказал Гуров, пожимая протянутую ладонь. – А как вы установили, что являетесь потомком землепроходца, – просто по фамилии?
– И совсем не по фамилии, – отвечал Никитин. – Я проводил архивные изыскания, читал, сравнивал… В общем, наше родство – это установленный факт.
– Но в своих картинах вы, я вижу, обращаетесь не к истории Руси, а к более древним временам, – заметил сыщик.
– Да, меня интересуют наши праотцы, наши легендарные корни, – отвечал художник. – Можно сказать, времена наших пращуров. Я постигаю их с помощью интуиции.
– В таком случае у нас с вами много общего, ведь я тоже в своей работе часто пользуюсь интуицией, – сказал Гуров.
– Да, я слышала от мужа, что вы часто принимаете решения на основе интуиции, – вмешалась в их разговор Ирина Вершинина. – И это так интересно! Может быть, вы как-нибудь расскажете нам, как вы это делаете?
– Может быть, как-нибудь попробую, – проговорил Гуров, чтобы не обидеть женщину отказом. На самом деле он почти никогда не говорил о своей работе в малознакомых компаниях.
– Ну, вы, я вижу, заняты серьезным делом, не буду вам мешать, – сказал он. – Я собираюсь еще немного побегать, а затем вернуться к завтраку. Так что я вас покину.
– Ну а мы с Олегом, наверно, еще немного поработаем, – откликнулась Вершинина. – Как ты думаешь, Олег?
– Да, еще часок поработать нужно, – ответил художник.
Гуров попрощался с ними и повернул назад, к усадьбе. Однако бежать ему расхотелось, и он возвращался так же, как шел в гору, – пешком. По дороге он размышлял о людях, с которыми только что беседовал. «Да, видно, что этот потомок Афанасия Никитина – хороший художник, – думал сыщик. – Праотцы и «легендарные корни» – все это, может, и ерунда, но вот краски на его полотнах буквально светятся».
Он и раньше, еще в Москве, видел картины Олега Никитина, и они производили на него впечатление. Гуров вообще интересовался живописью. Отчасти этот интерес был связан с работой – ему довелось расследовать несколько дел, связанных с хищением полотен молодых талантливых художников.
«Да, он хороший художник и интересный человек, – продолжал размышлять Гуров. – Да к тому же просто красивый мужчина. Сочетание качеств, перед которым не всякая женщина устоит. И мне кажется, что Ирина Васильевна перед этим сочетанием не устояла. Как она на него смотрела! И если эта страсть зашла достаточно далеко, это может создать напряжение между художником и банкиром Вершининым. Да, может… Но в таком случае Никитину не с чего задумывать убийство Ирины. И уж, во всяком случае, он не станет резать собственное полотно. Значит, нападения на московский особняк миллионера совершал кто-то другой…»
Размышляя таким образом, он вернулся в усадьбу. Здесь уже многие встали: из дома доносились веселые голоса, как мужские, так и женские, был виден человек в комбинезоне, поливающий цветы, – видимо садовник. На лужайке перед домом сыщик встретил незнакомого ему человека. Это был мужчина примерно того же возраста, что и художник Никитин, то есть ему было на вид около сорока лет. Но в остальном он представлял полную противоположность художнику. Незнакомец был высокий, даже немного выше самого Гурова, худой, жилистый. Но самым примечательным было то, чем он занимался. Кажется, он делал гимнастику, но весьма необычную: он плавно, медленно изгибался то в одном направлении, то в другом. Вот он взял с земли чашку, полную воды, и начал обносить ее вокруг головы, при этом оставаясь неподвижным. Видимо, цель упражнения состояла в том, чтобы ни одна капля из чашки не упала. И высокий незнакомец этого добился: чашка, которую он держал, вернулась в первую позицию, прямо перед лицом мужчины, и была так же плавно поставлена на землю.
Только после этого незнакомец поднял голову и заметил Гурова, который остановился в нескольких шагах от него.