Наконец-то.
Разговор-торг у нас затянулся надолго. Настолько, что за окнами наспех построенного улыбчивыми фальшивыми китайцами храмика уже начало не темнеть, а светлеть. Наконец, я, совершенно измученный этой вредной женщиной, сдавленно выкрикнул «да!» и сунул ей… метровый зеленый фаллос прямо в алчно ждущие его руки. Йен Чунь, медово улыбаясь, также передала мне всё выторгованное (причём без обмана!!), после чего я с искренним облегчением оставил позади как само строение, так и «китайцев» с их повелительницей.
У джипопагоды меня ждали нервничающий Одай, тут же начавший осведомляться, не повредил ли я богине? Не оскорбил ли её и не заставил ли забеременеть или отрастить ненужное? Пришлось уверять почтенного старца в том, что расстались мы в любви и взаимопонимании, искренне ненавидя друг друга всеми жабрами души за занудство и жадность, но без всякой дополнительной вражды. А еще новая верховная богиня забрала у меня чудо-палку, что безусловно дополнительно красит мой превосходный «облико морале».
Старый добрый Одай, с трудом веря в ранее сказанное, был довольно быстро убежден демонстрацией выбитых из богини (надо было выбрать другое выражение! У старика сердце!) благ, после чего скомандовал всем спать.
Читозе никуда сегодня так и не поехала.
Глава 6
— Мач! Мач! — меня в бок возбужденно тыкала Тами, говоря почему-то тихим шёпотом, — Мач! Мач-Мач!
— Чего тебе? — недовольно отвлекся я от созерцания выторгованных у новой китайской богини вещей.
— Я научилась ей пользоваться! — страшным шёпотом продолжала гномка.
— Ей? — заинтересовался я.
— Да! Смотри! Только тихо!
Предупредительно прижав указательный палец к губам, Тами гадко улыбнулась, а затем начала подкрадываться к самым беззащитным образом сидящей Саяке, занятой рассматриванием стены, бубнением под нос какой-то песенки и игрой с гайкой-амулетом. Я замер в ожидании. Первым делом гномка добыла из собственного инвентаря нечто крайне похожее на конфету, тут же ловко вставив кондитерский предмет Саяке в рот. Та, слишком глубоко уйдя в свои мысли или что там их заменяет, среагировала только на вкус, тут же начав смачно чавкать с довольной улыбкой, но не выходя из прострации.
Затем… Мотоцури сильно, жестоко, коварно и с подвывертом щипанула бывшую ведьму за бочок!
— УАУЫЫЫ!! — плюнула конфетой в стену Саяка, разевая глаза и рот, но внезапно замолчала, так как перед её носом оказалась какая-то мясная требуха, материализованная Тами оттуда же, откуда и конфета.
— Печень сердоликового многоуса, — ровным монотонным тоном начала декламировать «великая мудрица», — Свежая. Используется в кулинарии для приготовления следующих блюд: бу-бу-бу-бу, используется в алхимии: бу-бу-бу-бу-бу, используется в качестве полезной добавки к корму прыгучего трехлепесткового вахтанга, а также…
В общем, разделала она бедную печенку от и до. Сдала целиком и полностью. Что приготовить, как сварить, кому скормить. Заклинило причем товарища Такамацури надолго, как бы не на десять минут, в течении которых она рассказывала о печенке бедного многоуса и только о ней. И лишь полностью выдохнувшись, вытаращила глаза, завращала головой по сторонам, а затем начала отпиваться водой.
— Понял, как она работает? — осведомилась Тами.
— Нет, — честно признался я, пытаясь вытрясти знания о печенке из головы.
— В общем — сначала отвлечь, потом немного приятного, а затем много неприятного, — торжествующе раскрыла рецепт эксплуатации саяк гномка, — Но можно попробовать и наоборот. Давай ты её того, а я ущипну… точнее, сначала ущипну, а потом того.
— Ведьминская кишеч… ммм! ММуууу! Ммм!!
— Не стоит злоупотреблять, — поспешно сказал я, держа худую встрепанную девицу на манер гитары — одной рукой за пузо, а второй за говорящую голову, — Мы люди мирные и даже гуманные, оставим твои изыскания на время. Но за метод спасибо.
— Как оставим!? — всплеснула руками гнома, — Это же какие деньги!
— Если я её сейчас отпущу, то мы чисто на удобрениях озолотимся, — поведал я, продолжая удерживать брыкающуюся Саяку, — Причем производить будем их сами.