Тут же был отослан авизо «Панагия» в Константинополь к русскому послу с донесением. На следующий день пришёл ответ с приглашением: войти в турецкие воды.
– Посмотрите, – сказал Ушаков капитану Сарандинаки, передавая ему подзорную трубу. – Подходим к Константинопольскому каналу?
– Прикажете прямым курсом к Царьграду?
– Не стоит. Давайте бросим якорь напротив Буюктера, – приказал адмирал.
Городок Буюктер оказался чистым, утопавшим в зелени садов. Здесь в основном располагались загородные дома иностранных дипломатов. Поэтому городок выглядел больше европейским, нежели азиатским. Но были и турецкие улицы. Домики теснились на склонах, будто опята на пне.
Кое-где торчали башенки минаретов.
Как только мы подошли к Буюктеру, народ облепил берега. Местным туркам хотелось посмотреть на непобедимую эскадру Ушакова. На берегах Босфора столько ходило легенд о бесстрашном адмирале Ушак-паше, что его считали за волшебника, повелителя бурь.
– Они что, кораблей не видели? – удивился я.
– Кораблей здесь полно, – сказал Егор Метакса. – Представьте, местные турки много лет живут в страхе, что со дня на день сюда войдёт русская эскадра, и тогда не будет никому пощады. Со всех сдерут кожу и скормят собакам.
Вот, мы и появились, но теперь, как союзники.
С набережной нам махали шляпами и платками, кричали приветствий. Мы отвечали салютом из малого калибра. Множество лодок и небольших торговых судов устремились к нам. Совсем дёшево предлагали фрукты, сладости, напитки.
– Фёдор Фёдорович! – Капитан Сарандинаки чуть заметно указал кивком в сторону небольшой шебеки под косыми парусами. – Глядите-ка. Видите, вон, того торговца на носу, который так внимательно разглядывает наши корабли.
– Вижу. Действительно странно, – заметил Ушаков. – Одет он просто, а вокруг него не меньше дюжины янычар.
– Уж не сам султан Селим решил тайно посетить нас? – предположил капитан.
– Решил инкогнито оценить наши силы? Ну, что ж. Пусть смотрит. Дайте салют в честь него из носовых орудий.
Шебека с таинственным торговцем медленно прошла вдоль шеренги кораблей. Повернула обратно. Султан спустился в каюту, не желая привлекать к себе внимания.
* * *
Ушаков разрешил мне возглавить караул из морских гренадёров, пока мы будем стоять на якоре. Парусами управлять не надо, поэтому на вахте достаточно было роты гренадёров для охраны корабля. Во время моей дневной вахты причалил пакетбот. С пакетбота поднялся посыльный и потребовал срочно Адмирала. Я доложил Ушакову. Время было обеденное. Но посыльный сто раз мне сказал, что донесение срочное. Пришлось отрывать Ушакова от трапезы.
Адмирал вскрыл пакет прямо в кают-компании, где обедал с офицерами. Пробежался глазами по строчкам.
– Господа, советую прекратить жевать, иначе подавитесь, – сказал он. Стук ложек тут же стих. – Ерунда какая-то. Бригадный генерал Наполеон высадил французский экспедиционный корпус вблизи Каира.
– Египет? – неуверенно спросил капитан Сарандинаки.
– Египет, – подтвердил Ушаков. – Прошу к вечеру собрать всех капитанов у меня в каюте. Похоже, наши планы резко меняются.
* * *
– Прибыла почта, – объявил вахтенный офицер.
Егор Метакса принял пачку конвертов, рассортировал: что для адмирала, что для офицеров.
– Ах, вот вы, какой, Семён Иванович, – усмехнулся лейтенант фельдъегерской службы. – Я вроде бы всех офицеров помню по именам. А тут письма везу, читаю, какому-то Доброву.
– Письма, мне? – обрадовался я.
– Да. Представьте, вся сумка почтовая пропахла от них духами, – засмеялся он.
– Полно вам шутить, – смутился я.
– Простите, – пожал он плечами и вручил целых четыре конверта.
– Откуда этот чудный дух, господа, – засмеялся Егор Метакса, и все стали шумно втягивать воздух носами, при этом охать и ахать. Среди запахов солёной рыбы, ружейной смазки и прогорклого масла, вдруг возник аромат сирени и фиалок.
Я покраснел. Аромат исходил от моих конвертов. Вскоре все носы оказались вокруг меня.
– Ну, конечно! Кому ещё могут прийти такие письма. Ох, Добров! Покоритель красоток.
– Ну, что вы, господа, – оправдывался я. – Всего лишь одно письмо от воспитанницы Смолненского института.
Я вскрыл конверт. Счастья не было предела. Как же давно я не получал письма от Софьи. Она писала, что отец хочет выдать её замуж за местного генерала. Меня эта весть сильно огорчила. Но Софья дальше подробно рассказывала, как всеми способами пытается отказаться от замужества. Грозила отцу, что сбежит в монастырь. А ещё лучше – переоденется в мужское платье и последует за мной в Крым.
– Если не секрет, Семён, скажите, что за Диана держит в плену ваше сердце? – осторожно спросил Егор.