Невдалеке от балагана, загруженная брезентами, стояла машина Телятникова. Маленький американский «додж», или, как называл его кинооператор, «доджик», был еле различим в темноте ночи, и, шагая под звуки барабана и флейт, Телятников, отыскав знакомый силуэт, помчался бегом к автомобилю.
Рванув дверцу, он решительно позвал:
- Русалка! Милейшая Русалка, откройте ваши прелестные глаза.
Никто не отозвался на его призыв, да и трудно было предположить присутствие живого существа в ворохах жесткого брезента. Нетерпеливым движением Телятников дал несколько сильных гудков. Однако, как и прежде, ему не ответили. Тогда кинооператор начал тормошить поклажу. И вот брезент зашевелился, с кожаного сиденья поднялась фигура молодой девушки! Не давая ей прийти в себя после крепкого сна, Телятников с места в карьер объявил:
- Немедленно приведите себя в порядок! Три минуты на туалет - и мы отправимся с вами с визитом. Девушка, которую Телятников называл Русалкой, по-видимому, привыкла к странностям оператора, тем не менее она ошеломленно смотрела на него, очевидно; ожидая более подробных объяснений.
И Телятников, словно боясь упустить время, оглушил ее потоком еще более непонятных фраз:
- Я уверен, тебе он не откажет!.. Уважаемая Русалка, прошу вас следовать за мной… Каменная личность! Но я уверен, что это отличный, свой парень.
Подхватив девушку на руки, Телятников, не переставая говорить, поставил ее перед фарами и включил свет. И, в то время как она смущенно оправляла платье и приводила в порядок волосы, оператор оглядел ее с ног до головы и, довольный ее видом, убежденно произнес:
- Отлично! У тебя, как говорят летчики, видимость прекрасная. Он тебе не посмеет отказать!..
Потушив фары, Телятников потащил девушку к китайскому театру.
В короткий промежуток времени, пока они дойдут до балагана, мы успеем рассказать, кем была Русалка, и читателю станут ясными удивительные отношения, существовавшие между этой парой. Но сначала назовем настоящее имя девушки: ее звали Граней, она носила фамилию Телятниковой. Восемнадцатилетняя Граня Телятникова была сестрой кинооператора. И прежде всего нам необходимо описать исключительную любовь, какая с детских лет существовала между братом и сестрой.
В годы гражданской войны на Киевщине брат и сестра Телятниковы остались круглыми сиротами. Андрей Телятников был старше Грани на семь лет, и когда их определили в детский дом и перевезли в Ленинград, десятилетний малыш превратился в нежнейшую, заботливую мать. Он ни на шаг не отходил от сестренки, зорко следил за тем, чтобы ее не обижали, а впоследствии, когда он подрос и поступил в техникум, ежедневно навещал ее, незаметно уносил с собой ее платья и чулки, чинил ее одежду, никому не доверяя ухода за Граней.
В семнадцать лет Андрей Телятников был уже самостоятельным человеком, получил отдельную комнату и взял сестренку к себе. Товарищи поражались белокурому здоровяку, который, будучи общительным, веселым парнем, ни с кем не водил дружбы и был занят только своей сестрой. Утром он приготовлял ей завтрак, поил чаем, отводил в школу и, срываясь с работы, бежал, чтобы встретить ее и проводить домой. С течением времени, когда Граня стала взрослой девушкой и, поступив в институт физической культуры, уже могла вести самостоятельную жизнь, Андрей Телятников, с трудом отпустив ее в общежитие, все свободное время проводил в институте и как хозяин распоряжался в ее комнате.
Граня, высокая, красивая и развитая девушка, сердечно любила своего брата. Она также не могла представить и дня разлуки с ним. Но посторонних искренне изумляло поведение Андрея. Находясь с сестрой, Телятников неизменно выражал суровость, разговаривал с Граней мрачно и грозно, называя ее «мисс», «герцогиня» или «леди». В последнее время, когда она завоевала четыре ленинградских рекорда по плаванию, он стал снисходительно называть ее Русалкой.
Тяжелое время Телятников переживал, когда бывал в командировках. Где бы он ни находился - в Средней Азии, на Дальнем Востоке, в океане, во льдах Арктики, - он ежедневно писал Гране. Возвращался из путешествий он неожиданно, заставая сестру врасплох. И каждый раз повторялась одна и та же сцена. Вернувшись из поездки, он посреди дня появлялся в комнате Грани и с мрачной подозрительностью перерывал все ее вещи.