Он замолчал, так как из коридора послышались голоса — громкие и возбужденные. В купе вошли Пирс, Клэрмонт, губернатор и О'Брайен.
— Если его здесь нет, — говорил Клэрмонт, — то он, вероятно, выпал с поезда и лежит где-нибудь на линии. В поезде его нет!
Банлон вел состав в обратном направлении. Одна миля сменяла другую, но никаких следов преподобного не наблюдалось. На последней площадке состава стояли четверо: полковник Клэрмонт и Пирс следили за левой стороной, губернатор и О'Брайен — за правой. Не было абсолютно никакого намека на то, что преподобный отец Пибоди выпал или был сброшен с поезда.
Клэрмонт выпрямился и повернулся, то же самое сделал майор О'Брайен с противоположной стороны. Он медленно покачал головой и майор неохотно кивнул в знак согласия. Потом он перегнулся через поручни и стал сигналить Банлону. Последние пятнадцать минут машинист постоянно следил за хвостом состава и, заметив знак, махнул рукой. Поезд остановился и уже через несколько секунд двинулся в обратную сторону.
Все четверо нехотя покинули площадку и вернулись в офицерское купе.
Клэрмонт созвал всех, кто остался в живых, за исключением Банлона и его помощника Рэфферти. Все старались не встречаться взглядами.
Клэрмонт устало провел рукой по лбу.
— Какой-то кошмар, и только! Мы знаем, что Пибоди в поезде нет. Мы знаем, что он нигде не мог сойти. И все же его никто не видел с тех пор, как он вышел из этого купе. Но ведь человек не может исчезнуть просто так!
— Клэрмонт оглядел присутствующих, но никто не шевельнулся, слышались лишь осторожные шаркающие шаги Карлоса, чернокожего повара, которому было явно не по себе в присутствии господ.
— Не мог же он просто так исчезнуть! — повторил Клэрмонт.
— Да как вам сказать, — буркнул Дикин.
Пирс среагировал мгновенно.
— Что вы имеете в виду? Вы, наверняка, что-то знаете об его исчезновении, мистер!
— Откуда мне знать? Ничего я не знаю! Я ведь был тут с того момента, как Пибоди вышел, и до того момента, когда Генри сообщил об его исчезновении. Мисс Фэрчайлд может это подтвердить.
Клэрмонт жестом остановил Пирса, который хотел сказать что-то злое, и обратился к Дикину:
— И, тем не менее, у вас имеются какие-то соображения.
— Да, есть, вы правы. Мы не пересекли ни одного ущелья с тех пор, но зато переехали через два узких решетчатых моста. Он мог сорваться и упасть туда, не оставив следов.
О'Брайен даже не пытался скрыть скептицизма насчет этой версии.
— Любопытная теория, Дикин. Остается лишь объяснить, почему он надумал спрыгнуть.
— А еще вероятнее, его подхватили и сбросили под мост. Ведь он был маленьким человечком, и крупный сильный человек вполне мог скинуть его с поезда. Интересно, кто мог это сделать? Во всяком случае, не я. У меня имеется алиби. И не мисс Фэрчайлд, ей это просто не по силам. К тому же, я ее алиби. Но все вы остальные — крупные и сильные мужчины! Все без исключения! Все шестеро! Интересно, кто же из вас это сделал?
Губернатор мгновенно вскипел, зашипел и забрызгал слюной:
— Какая нелепость!
— Я лишь пытаюсь обосновать факты теоретически, — ответил Дикин. Или у кого-нибудь найдется другая версия?
Наступившее молчание двусмысленно свидетельствовало, что никакой другой версии нет.
— Но кому... кому понадобилось уничтожать такого безобидного и маленького человечка, как мистер Пибоди? — спросила Марика.
— Не знаю... А кто мог убрать такого безвредного и старого врача, как доктор Молине? Кому нужно было уничтожать двух безобидных офицеров кавалерии, как Оукленд и Ньювелл? Я сильно подозреваю, что они давно мертвы...
Подозрения Пирса сразу же вырвались наружу:
— С чего вы взяли, что с ними что-то произошло?
— Если после всего, что произошло, вы считаете, что их исчезновение простое совпадение, то тогда вам необходимо передать ваши шерифские права вместе со звездой кому-нибудь другому, у кого между ушами не просто твердая лобная кость. А может быть, шериф, вы и есть тот человек, которого мы ищем?
Пирс с обезображенным яростью лицом бросился вперед, размахивая кулаками, но между ними быстро встал полковник Клэрмонт.
— Хватит, шериф! Насилия у нас и так предостаточно!
— Совершенно согласен с полковником, — губернатор важно надул щеки и произнес это внушительным тоном. — Думаю, мы просто поддались панике. Мы не знаем, соответствует ли истине хоть что-нибудь из того, что говорил этот злодей. Мы не знаем, был ли убит Молине... Мы имеем только заявление Дикина, что он был врачом... И мы знаем, что могут стоить слова Дикина. Мы незнаем, что Оукленд и Ньювелл были убиты! Мы также не знаем, что Пибоди стал жертвой...
— Неплохо поете! — презрительно буркнул Дикин. Он посмотрел на губернатора, как бы оценивая его возможности. — Или, может быть, вы не собираетесь запереть сегодня на ночь свое купе? А если не запрете, то только потому, что наверняка знаете, что вам нечего беспокоиться!
Губернатор сурово посмотрел на него и прорычал:
— Клянусь богом, Дикин, вы заплатите мне за эти инсинуации!
— Чем же я за них заплачу? — устало произнес Дикин. — Собственной шеей? Но ведь мы о ней уже договорились. Как все чудесно получается, все вы тут намерены отдать меня в руки правосудия, а ведь среди нас находится убийца, руки которого обагрены кровью четырех человек. А, может быть, даже не четырех, а восьмидесяти четырех!
— Восьмидесяти четырех? — Фэрчайлд выпустил последний заряд своего быстро угасающего высокомерия.
— Говоря вашими же словами, губернатор, мы незнаем, случайно ли погибли три вагона с людьми, точно также, как незнаем, кто несет ответственность за массовое убийство, но наверное, один из вас восьмерых, ибо мы не исключаем Банлона и Рэфферти, хотя они здесь и не присутствуют, но, разумеется, обязаны исключить мисс Фэрчайлд. Возможно, действовал не один человек, а двое. А может быть и больше. А что касается меня, то я действительно изучал судебную медицину, хотя вы этому можете и не верить.
Помедлив, Дикин демонстративно повернулся спиной ко всей компании, облокотился на медный поручень под окном и устремил взор в сгущающиеся и насыщенные снегом сумерки.
Глава 6
Банлон остановил поезд, проверил надежность тормозов, зафиксировал их, устало протер лоб тряпкой и повернулся к Рэфферти, который стоял полуприслонившись к стенке кабины, полузакрыв глаза от крайней усталости.
— Хватит, — прохрипел Банлон.
— Да, хватит, просто умираю от усталости, — отозвался Рэфферти.
— Мы уже трупы! Пошли, найдем нашего полковника!
В это время полковник сидел у топившейся топки. Рядом с ним съежившись и теснясь поближе друг к другу, сидели губернатор, О'Брайен, Пирс и Марика. У каждого в руке находился стакан с каким-нибудь напитком.
Дикин сидел на полу в дальнем углу, дрожа от холода. В его руке, разумеется, не было никакого стакана.
Дверь на первую площадку открылась и в вагон ввалились Банлон и Рэфферти. Вместе с ними ворвалась струя холодного воздуха и снега. Они быстро прихлопнули за собой дверь. Лица их были бледные и изможденные.
С трудом подавив очередной зевок, Банлон сказал:
— Такое дело полковник: либо мы должны поспать, либо мы просто свалимся.
— Вы прекрасно потрудились, Банлон! Что касается вас, Рэфферти, то я горжусь вами. Можете лечь на мою койку, Банлон, а вы Рэфферти — на койку майора.
— Благодарю, — Банлон еще раз зевнул. — Одна деталь, полковник...
Кто-то должен все время поддерживать пар. Если этого не сделать, то вода в конденсаторах замерзнет, а до форта Гумбольдт еще далековато.
Дикин с трудом поднялся на ноги.
— Я не любитель пеших прогулок и берусь поддерживать огонь.
— Вы? — Пирс подозрительно уставился на Дикина. — Откуда вдруг такая сознательность?
— Сознательность? Меньше всего я желаю сотрудничать с любым из вас.
Но мне холодно — в этом углу здорово дует, а в кабине машиниста мне будет тепло и уютно. Кроме того, мне не хотелось бы провести здесь остаток ночи, Пирс. Чем дальше я буду от вас, тем спокойнее буду себя чувствовать. Я ведь единственный человек, которому можно доверять! Или вы забыли, что я остался единственным среди вас, на кого не падает подозрение.