«Прав он, этот Вундергай. Завтра же утром позвоню жене и поклянусь, что брошу пить. Напишу заявление на имя начальника лагеря с просьбой взять меня на поруки. Может, согласится… А сейчас надо успокоиться».
Спагетти выключил лампы дневного света. Красный фонарь продолжал гореть. Открыл шкаф, воровато пошарил рукой на нижней полке за коробками с химикатами, нащупал бутылку «Столового». Хотелось освежить горло — только один глоток, как успокоительное средство, и тогда все-все забросить! Чтоб глаза не видели эту отраву… Ломая ногти, Спагетти откупорил бутылку, отхлебнул из горлышка. Он стоял лицом к открытому окну. Внезапно поперхнулся, закашлялся, бутылка выскользнула из рук. Спагетти замер в нелепой позе на полусогнутых ногах с растопыренными руками, которыми пытался поймать бутылку. Рот его скривился в жалкой гримасе, а глаза наполнились смертельным ужасом.
— Оп-пять? — пробормотал он немеющими губами. — Н-не надо… Я б-б-больше не буду… — Спагетти попятился от окна, поскользнулся в винной луже, плюхнулся в нее, но тут же вскочил, сгоряча не заметив, что осколком от бутылки порезал руку выше кисти. Он попятился к двери, не обращая внимания на боль.
— Оп-пять ты пришел? — жалобно проскулил Спагетти, боясь отвести глаза от окна.
На подоконнике стояло загадочное существо в светящемся скафандре. Под серебряным шлемом, утыканным спицами, мерцали синим отсветом два громадных глаза-блюда. Над поясом и перламутровыми ботинками с острыми носами сверкали зеркальные диски, они, словно подфарники автомобилей, освещали таинственную фигуру. Призрак сложил ладони на груди, как это делают, приветствуя друга, индейцы, и плавно шагнул прямо на рабочий стол, не задев ни одного предмета. Затем призрак взмахнул руками, как бы готовясь взлететь, расправил перепончатые крылья, словно у летучей мыши, и издал тонкий пронзительный свист.
— Ай! Мама! Спасите!.. — завопил Спагетти. Сломя голову он бросился к выходу, едва не сорвав с петель дверь. Опешившие часовые шарахнулись в разные стороны, но, придя в себя, кинулись вслед за обезумевшим пленником.
На пути им попался Аяр с неизменным блокнотом в руках. Бедняга не успел отскочить в сторону, как Спагетти с ходу толкнул его на зеленую изгородь. Аяр едва удержался на ногах, поднял с земли оброненный блокнот и моментально присоединился к преследователям.
Не сбавляя скорости, Спагетти бросился в бассейн и сразу же пошел ко дну.
— Скорей сюда! — заорал Аяр. Он хотел прыгнуть в воду, да вовремя вспомнил, что плохо плавает. Часовые бегали вокруг бассейна и кричали: «Спасите, тонет!»
Тут примчалась Ангелина Великановна и, не раздумывая, бросилась в воду прямо в спортивном костюме. Не прошло и десяти секунд, как она вытащила Спагетти на поверхность за воротник рубашки, а затем вывалила его возле вышки для прыжков. Как раз на этой самой вышке с юнкоровской предусмотрительностью устроился Аяр. Лучшей позиции для наблюдения потрясающего события невозможно было найти.
Но вот Спагетти проявил признаки вновь обретенной жизни — судорожно вздохнул.
Ринат Искандерович осмотрел его при свете фонаря, потом велел ребятам под руководством медбрата Фараджа перенести Спагетти в медпункт. Пришлось для этого из душевой вытащить деревянную решетку, кто-то положил на нее надувной матрац, а сверху устроили и самого Спагетти. Человек восемь подняли носилки. Спагетти медленно сел, плавно покачиваясь на носилках, долгим печальным взором оглядел ребят и трагическим голосом изрек:
— Простите за все, ребята… Все простите… — и снова лег, отрешенно уставившись в звездное небо.
В медпункте Ринат Искандерович велел ребятам перетащить Спагетти с носилок на кушетку. Врач оттянул его веки, прослушал пульс. По его знаку медбрат сунул под нос Спагетти ватку с нашатырным спиртом Спагетти вскочил, как будто ему плеснули в лицо кипятком, захлопал глазами, покрутил головой и собрался было снова бухнуться на скамейку, но доктор с медбратом придержали его за плечи.
— Можете больше не сомневаться: вы живы и возвращаетесь к полному здравию, — сказал Ринат Искандерович.
— Ну, что, признаешь нас, Спагетти? — весело подмигнул медбрат. — Как себя чувствуешь?
Спагетти виновато улыбнулся:
— 3-з-знобит немножко…
— Естественно, — сказал Ринат Искандерович, — идет акклиматизация организма. Сейчас мы тебя снова окунем, но только — в горячую хвойную ванну.
После целебной ванны и успокаивающих капель Спагетти погрузился в сладкую дрему. Он обрел такую легкость, что даже не ощущал веса собственного тела: растворился, улетел к облакам. Оттуда слух его уловил нежную мелодию. Незнакомые звуки манили к земле. Он плавно спустился и сразу ощутил аромат цветов, которые украшали холмы вокруг «Планеты». Спагетти провел рукой по нежным лепесткам и… укололся.