— Благодарность? От кого? От зубров, что ли? Не получала…
— Один ноль в твою пользу, бабуля, — рассмеялся Вундергай. — До скорой встречи за столом. Я готов с дороги проглотить даже зажаренного мамонта… — С этими словами он скрылся в комнате.
Прошло не более получаса. Вундергай уже сидел за праздничным столом на своем привычном месте — между холодильником и окном напротив телевизора. Уютно запахнувшись в махрово-полосатый халат, он окинул жадным взором накрытый стол.
— Молодчина, бабуля, постаралась. Можешь не приглашать гостей. Я уверен, что со всеми блюдами справлюсь один.
— Какие еще гости, — удивилась бабушка. — Кстати, я и не заметила твоего отсутствия. Без тебя хватало всяких хлопот, у меня каждый час расписан. Если б не письма, так бы и думала, что ты где-то рядом крутишься…
— Как там предки мои, на раскопках? — спросил Вундергай, в считанные секунды избавив от плова половину лягана.
— Как всегда, довольны тобой, гордятся и советуют сразу же после армии насчет института подумать.
— Не получается у них оседлая жизнь, — усмехнулся Вундергай, пропустив мимо ушей слова про институт.
— Все разговоры. Разве они расстанутся со своими черепками… Пока все курганы не перекопают, не уймутся. Археологи — они как кроты, только культурные кроты — на свет чаще выбираются.
Вундергай отправил в рог несколько перышек зеленого лука.
— Давай хронику, бабуля. Что новенького на родном гулистанском массиве? Какие индивидуумы справлялись обо мне?
Бабушка отхлебнула из пиалы, задумалась.
— Да все прежние. Бабашкин проходу не давал. Мамура спрашивала…
— И все?
— Все, да не все. Хадича твоя заходила. У этой красавицы к тебе какое-то дело важное.
— Ладно, в рабочем порядке разберемся. А как поживает инспектор Али? Я не получил от него ответа на последнее письмо.
Бабушка печально вздохнула.
— Нет больше у нас инспектора Али…
Вундергай перестал жевать, осторожно положил ложку на стол, даже привстал.
— Что с ним?..
— Такого участкового потеряли…
— Не терзай, бабуля!
— Повысили твоего наставника. Он теперь, говорят, в угрозыске…
— Ух, бабуля, и перепугала ты меня. — Вундергай снова опустился на стул и задумался. — А действительно жаль. Теперь не просто будет поговорить с ним по душам. Там всегда горячка. А с другой стороны — горжусь.
Вундергай молча допивал чай. Бабушка не мешала его размышлениям. Она внимательно разглядывала внука, отмечая в нем новые черты.
— Да-да, бабуля, вижу, ты слегка не признаешь меня. Естественно, — как бы отвечая на ее мысли, констатировал Вундергай, — телом закалился, духом укрепился. Граница хлюпиков не терпит.
— А болтунов?
— Тем более. Болтун на границе — это зацепка для нарушителя. Там мы общались на языке бизонов, оленей, филинов и диких уток. Ну, ладно, извини, бабуля, мне не терпится обойти бывшие владения.
Деловое предложение
Вундергай шел по родному массиву, подмечая в его облике новые штрихи. Хотя и довелось ему в армейской жизни удостоиться отпуска домой, многих перемен он не успел заметить. Во-первых, у него было в запасе всего десять суток, да притом это было самое слякотное время года — декабрь. Нельзя было не навестить в Чиназе другую бабушку и съездить к родителям в Сурхандарью, где они теперь «окопались». Могли бы и сами подъехать в Ташкент, чтобы повидаться с единственным сыном. Но разве они позволят себе потерять несколько дефицитных дней, отведенных на обработку археологических материалов. И действительно, родители Вундергая с такой одержимостью пробирались в глубины истории, что просто позабыли о возможности повидать свое чадо.
Впрочем, сам Вундергай не испытывал особых огорчений по этому поводу. С бабушкой они вполне находили общий язык. Еще не известно, каким оказался бы домашний климат, если бы жили они постоянно общей семьей под одной крышей. Бабушка не упускала случая, чтобы кольнуть родителей дежурной репликой:
— Тоже мне — родители-заочники…
Вундергай обошел двор, поприветствовал соседей и что-то приятное сказал повзрослевшим девчонкам — теперь уже старшеклассницам. Конечно, в первое мгновение они не узнали своего бывшего комиссара: военная форма, короткая стрижка, усы, ширина плеч и внушительные размеры грудной клетки изменили фигуру прежнего Вундергая. Кто-то из них вслед пропел: «Идет солдат по городу, по незнакомой улице…»
Да, все в округе стало другим за два года. Мальчишки и девчонки доросли до аттестатов, деревья поднялись до третьего этажа. Закончено строительство спорткомплекса. Выросли на массиве новые дома. А на детских площадках резвятся малыши. Один из них бросил в песок совок и встал по стойке «смирно», отдавая Вундергаю честь.