За завтраком, пережевывая шестой сэндвич и запивая чаем, заваренным ежевикой и корнем одуванчика, Бибимо сказала:
— А при чем тут какой-то козлобородник? Зверь, что ли?
— Никакой не зверь, — серьезно ответила Лола. — Обыкновенный желтенький цветок, по виду напоминает одуванчик, растет где угодно, на любой почве — и песчаной, и глинистой, — а у нас можно встретить его на лугах, опушке леса, по краям оврагов… Да я покажу вам его, за домом, вот там, внизу, сколько угодно этого козлобородника.
— А почему твой козлобородник дрыхнет днем, в то время как все порядочные цветы уже раскрываются? — спросил Колобок.
— Во-первых, не дрыхнет, а дремлет, сомкнув лепестки. При нагревании воздуха могут пересохнуть семена. Поэтому он раскрывается в три-четыре часа утра, а закрывается в десять…
Колобок не в силах был скрыть восхищения:
— Ну, академия!
— А что случится, если Вундергай объявится позже, чем закроется козлобородник? — этот вопрос задал со скептической улыбкой Аяр.
— Тепловой удар может с ним случиться, — ответил доктор Фарадж. — Подниматься в горы с поклажей под палящим солнцем — большая нагрузка для сердца и легких.
— А вдруг и правда Великий Маг обратил нашего дежурного в этого громадного псину? — сказал Колобок. — Говорят, такое превращение возможно.
— Скажешь тоже, — усмехнулся Костик, — наш вожатый лучше бы превратился в горного барса или орла, а тут собака…
— Так! — привычной категоричностью в голосе выстрелила Ангелина Великановна. — Вы со своей фантазией зашли слишком далеко. Даю вам сорок минут, чтобы собрать рюкзаки, привести в идеальный порядок помещение. Вожатых-инструкторов прошу остаться.
Подождав, пока ребята освободят летнюю кухню, Ангелина Великановна жестко проговорила:
— Отсутствие дежурного без разрешения следует обсудить. Буду готовить рапорт на имя начальника лагеря.
— Но у него отличная характеристика райкома комсомола и рекомендация старшей вожатой, — попытался высказаться в защиту Вундергая Бабашкин.
— А факты налицо, — отрезала Ангелина Великановна. — Я откажусь от своих убеждений по этому поводу, если вы мне докажете, что дежурного прямо с крыльца похитили инопланетяне или еще там что-нибудь случилось сверхъестественное.
— А может, у него с сердцем плохо стало? — высказала предположение Цветана.
— Если бы человеку стало плохо, он обратился бы в первую очередь к доктору Фараджу, который находился буквально в двух шагах от него.
— А вдруг он во время ночного обхода упал в расщелину? — высказал опасение Бабашкин. — А потом началась гроза.
Воцарилось молчание. Ангелина Великановна сосредоточенно постукивала по столу ручкой перочинного ножа.
— Только этого нам не хватало… — сказала она и неожиданно крикнула в сторону дома — Аяр, Кучкаровы, Джонни Старт и Бабашкин, ко мне!
Ребята мгновенно предстали перед руководителем экспедиции.
— Обследовать участок вокруг дома, — приказала Ангелина Великановна. — Бабашкин, проследи, чтобы обошлось без ЧП, одного уже достаточно…
Снизу по тропинке на коне поднимался седобородый старик в форме егеря. Это был главный лесничий заповедника. Одной рукой он держал поводья, другой прижимал к себе медвежонка, а за его спи ной восседал никто иной, как вожатый-инструктор Вундергай.
— Ассалом алейкум, юннаты, мир вам, друзья природы.
— Здравствуйте, Вели-ака, — с должной учтивостью сказала Ангелина Великановна и пошла навстречу лесничему. — Извините, мы тут похозяйничали без вас.
Главный лесничий ничего не ответил, подождал пока соскочит Вундергай и примет медвежонка, затем не спеша слез сам, поправил подпругу на коне.
— Зачем извиняешься, Ангелина, — с доброй улыбкой сказал главный лесничий, — ведь не озорничали ребята, доброе дело делали, на то он и пионерский караван-сарай. Мы вот скоро всем составом лесничества переберемся сюда, тогда повеселее будет, — он кивнул в сторону Вундергая, окруженного ребятами. — А помощника своего не ругай, он медвежонка спас. Медведицу молнией убило возле скалы, она скатилась в пропасть, а медвежонок чуть было тоже не свалился, хорошо, подоспел этот парень…
«Будем друзьями, Топтыжка»
Главный лесничий отвел коня за дом попастись на травке. Увидев подгоревшую арчу, подошел к ней поближе, покачал головой.
— Коварная эта молния, — удрученно сказал он, — как шальной снаряд — без разбору бьет. Нехорошо. Перед войной мальчишками мы прибегали сюда из кишлака играть в «красные и белые», а когда я уходил на фронт, бабушка дала мне ленту, чтобы я привязал ее к ветке. Примета такая была: привяжешь лоскуток к арче, значит, вернешься. Пока я воевал, мать с отцом ждали моих писем, а бабушка бегала к арче и перевязывала ленту, боясь, чтобы ее не сорвало ветром или не смыло дождем, — Вели-ака провел ладонью по шершавой коре, похлопал по стволу, словно по плечу друга, потом вернулся к столу. Лола услужливо подала ему пиалу чая.