- Здесь похоже на сказку, - сказала Эбби.
- Ты про что?
- Про здешний лес. Я думаю, он должен быть волшебными, да, Сисси?
Эбби покрутила кроличью лапку между пальцами, поглаживая то самое место, где она давным-давно стерла мех. На ней была розовая бейсболка "Бостон Ред Сокс", волосы собраны в конский хвост, торчащий сзади. Эбби не смотрела бейсбол. Ей просто понравился цвет, буква "Б" и изображенная пчела.
- Я думаю, нам придется это выяснить, - сказала Лори. - Магия всегда там, где ее меньше всего ждешь.
Ей нравилось, что Эбби была взволнована лесом, а не напугана. Все будет намного проще, если ее сестра не будет бояться. Она плохо реагировала на страх. Лори уже много раз видела, как он овладевал ею раньше. Лекарства сделали ее приступы необъяснимого ужаса менее частыми, но не менее сильными, когда они обрушивались на сестру, как рой муравьев. На протяжении многих лет Лори находила способы успокоить свою сестру, но иногда возвращение Эбби на землю происходило медленно, и это всегда разрывало Лори сердце.
Дорога вилась змеей между невысокими холмами, шины "форда" издавали мягкий шум от мокрого асфальта. Лори включила радио, но услышала в основном одни помехи. Единственную станцию, которую она смогла найти, передавала исключительно блюз. Сначала она прослушала как Хаулин Вулф спел о жизни в лесу, потом Скип Джеймс прошептал о трудных временах. Только когда зазвучала песня под названием "You better run", она выключила радио. Текст гипнотической мелодии Джуниора Кимбро выбил Лори из колеи, особенно в присутствии ее сестры, поскольку песня была о попытке изнасилования под угрозой ножа. Звук осеннего воздуха, врывающегося в окна, был долгожданной переменой. Туман поднимался из долины белым шквалом, предупреждая, что река была недалеко. Туман стелился по горам, как тоскливый сон.
Слова Эдмунда вернулись к ней.
"Он больше не принадлежит мне. Ты должна отнести его Речному Человеку".
Лори выпрямилась, руки чуть крепче сжали руль. Она прикусила губу и сказала себе, что ее кожу покалывает только из-за холодного ветерка, дующего через окно. Всю прошлую ночь она металась в постели, решив не выполнять странную просьбу Эдмунда, а потом передумала. Она то погружалась в легкий сон, то просыпалась, прерываемая стрессовыми кошмарами о том, как заблудилась в лесу и потеряла в нем Эбби. Лори решила, что это вполне естественно - волноваться, даже немного нервничать. Кто знал, кем был этот Речной человек? У него даже не было настоящего имени, по крайней мере, Эдмунд не удосужился его упомянуть. Если этот таинственный человек был его другом, означало ли это, что он занимался тем же, чем занимался Эдмунд, - пытками, изнасилованиями и убийствами? Теперь, когда они были больше, чем просто друзьями по переписке, ей нравилось верить, что Эдмунд заботился о ней или, по крайней мере, не хотел ее терять. Его письма были очень откровенными и наводящими на размышления. Он ясно дал понять, что хочет большего, чем платонических отношений, особенно если Лори и дальше будет выполнять его поручения. Для него не имело смысла подвергать ее опасности. Но это не гарантировало, что этот лесной отшельник не причинит ей вреда, не так ли? А как насчет Эбби? Может, ей все-таки стоило оставить ее дома?
Но теперь было уже слишком поздно для этого. Если она не найдет ключ, Эдмунд может потерять терпение и передаст задание Нико. Ключ вызывал в ней еще больше вопросов, и она намеревалась получить на них ответы от Эдмунда. Что открывал этот ключ? Почему он был у Эдмунда, если принадлежал кому-то другому? Она не осмелилась спросить его при последней встречи. Это было бы воспринято им как недоверие, и стало бы контрпродуктивно для всего этого чертова дела.
Завернув за крутой угол, деревья раскрылись, как голодный рот, открывая первый проблеск Полой реки. Вода текла медленно, но ровно, зеленовато-серое течение скрывалось за густым туманом, который струился сквозь окружающие заросли, как дым из сухого льда, расширяясь с каждой падающей каплей дождя.