— Насколько я знаю, уязвимостей две, — пожимаю я плечами. — Медленная опасность, которую за опасность эти амулеты не принимают. Это первая, и целительские техники сквозь всю эту хваленую защиту проходят на ура, это вторая.
— В бою этим можно пренебречь, — отметает домыслы Ольга. — а целительские и должны проходить, иначе как на поле боя оказывать помощь?
— Оль, «Сном» я смотрю, каждый дешевый бандитик последнее время укомплектован. Тебе не кажется, что если вдруг что, то городовые и полиция производителям амулетов спасибо не скажут?
— Макс, не путай. У городовых, да и вообще у внутренних войск, вообще другое снабжение, и другой принцип амулетов. Там нет необходимости в лечении на поле боя — больницы рядом, и поля боя, собственно, нет. У них нет блока лечения, поэтому и закрыто от любого вмешательства. Они и дешевле сильно. А вот вам, лицеистам, выдают воинское довольствие, просто списанное. Ну не делают вам специально ничего, извини. А в военных всегда простейшее лечение, ну, точнее регенерация по образцу, и стихийный щит. Стационарный, как я слышала, туда не влезает. Ограничения какие-то. И нам, охотникам, воинские удобнее, и подлечат, и больший ущерб выдержат. Полицейские амулеты в Пятне намного хуже себя показывают, пробовали.
Но про «Сон» ты прав, разошелся, конечно специфический целительский амулет. Его же бригады быстрого реагирования раньше только возили. Что бы если что — первый шок снять, упаковать, и до больнички довезти. Но кто-то понял, как это как оружие использовать. Жалко.
Так что со смертями, Макс? — возвращается к вопросу девушка.
Глава 4
Воздух сам собой взрывается в скоплении стаи мелкий тварей. Мельчайшие остатки живности разносит по деревьям.
— Ахха! — рыжеволосая валькирия откровенно счастлива. — Боря, я тебя люблю! Я так не веселилась с тех пор, как вернулась от границы с халифатом. И почему я раньше в Пятно не ходила⁈
— Потому что после тебя не остается добычи! — Почти равнодушно провожает взглядом части диких белок Борис. Экономными, плавными, даже на грани манерности движениями, преподаватель запускает в очередную стаю непонятную структуру, которая по пути вжимает и перемалывает в себя все, чего касается. Ветки, части животных, камни. У живых при соприкосновении вырывает части тел. — А в Пятно ходят именно за ней.
— Эффективно! — признает рыжая преподавательница боевой магии, — но, боги, как же некрасиво. Фу, — отворачивается. — Нет что бы порадовать меня чем-нибудь интересненьким. Кстати, а научишь?
— Вы не поймете, Клавдия Сергеевна, — поджимает губы Борис. — Без обид, прошу вас. Годы традиционного способа взаимодействия с Потоками, к сожалению, ограничивает ваши возможности. Возраст не дает достаточной гибкости сознания.
— Душнила, — хмыкает валькирия. Потом на секунду останавливается. Оборачивается. — Ты что, назвал меня старой⁈ Ты⁈ Меня! Назвал закостеневшей⁈
— Я вовсе не это имел ввиду, Клавдия Сергеевна! — отступает на шаг Борис. На вроде бы безэмоциональном лице на секунду мелькает паника, и задерживается в глазах. — Я имел ввиду, что ваш способ контроля Потоков, для большей мощности, и лучшей управляемости, к сожалению, подразумевает отсечение других вариантов работы с Магией. Да и мощь ваша этого вам сделать не позволит!
— Да, я сильна! — довольно отворачивается рыжая преподавательница. — Ладно, прощен. Борь, далеко нам еще?
— У нашего проводника надо спросить. — аккуратным, даже незаметным движением Борис смахивает капельку пота со лба. Оборачивается. — Уважаемый Михаил, далеко ли нам еще?
Названный Михаилом, крепкий седой мужик оглядывается, и попутно приходит в себя.
— И вы хотели еще четверых с собой взять? — оглядывает взорванные деревья, перепаханную землю вокруг. Некоторые обугленные пеньки деревьев потрескивают, от занявшегося пламени. Другие уцелевшие после воздействия рыжей воительницы деревья лопаются от внутреннего напряжения — замерзшие соки неконтролируемо, буквально кусками ствола взламывают кору огромных дубов. — Вас имперские наблюдатели, за порчу уникального массива посадили бы, или отправили куда-нибудь подальше!
— Михаил, дальше границы с халифатом не посылают, а я там уже была! И уверяю вас — нет там вообще ничего интересного. А если вам будут говорить иное — то это ложь и провокация. Так сколько нам еще идти?
— А я не знаю! — чуть нервничает Михаил. — Не должно быть здесь таких стай! Мы по краю первого пояса идем, сюда не должны эти стаи заходить. А у вас — это уже шестая! И чем больше стай — тем длиннее путь.