— Помним, помним, — ворчит Матвей. Что-то проговаривает в гарнитуру, в дверях появляется полицейский.
— Стас, матросов передавай, — вызываю ольгиного соратника. Тут же рулевому показываю головой на выход. Тот вопросительно смотрит на меня. В кают-компанию начинают набиваться и матросы.
— Хайят, ойзюрлук (жизнь, свобода (турецк.)), — выводит из замешательства рулевого и матросов полицейский. Наверняка говорит с акцентом, но вполне достаточно для понимания этим ребятам.
Турки один за одним сходят с корабля, и сразу же в помещении становится свободнее.
— Только, Максим, свобода относительная, — снова ворчит безопасник. — Я понимаю что в тех условиях по-другому поступить было нельзя, но твое обещание довольно сильно сковало нам руки в плане законности. Эти люди все-таки участвовали в торговле гражданами Империи и нести наказание будут.
— Мне без разницы, — равнодушно пожимаю плечами. — Они сделали свою работу хорошо, пусть и под наблюдением. Ни разу не попытались нас сдать османским властям, хотя некоторое время возможности были. Вывезли ребят, — показываю на подростков, — пусть и под давлением Стаса. Они свою часть договора выполнили. Я понимаю, что в этих условиях их верность — это больше результат работы угрозы от амулетов, а не их личный выбор, но выполнили. Так что хотелось бы договор с нашей стороны выполнить тоже. Но меня устроит и формальное его воплощение.
— Так и будет. Они уедут на фронтир. Есть у Империи места с постоянной войной. Их мало, и стоящие там войсковые части никаких военных действий не ведут официально, но в тоже время, жить там довольно опасно. Хоть и намного более свободно, чем в более цивилизованных регионах. Так что все точно по договору, и жизнь и свобода, правда они бы такие и жизнь и свободу точно не выбрали. Вернуться оттуда они, в принципе, могут, но это довольно сложно, как у них говорят — кисмет, судьба. Там это особенно остро чувствуется.
Подросткам, которые слышат эти пару слов Матвея, как-то становится легче. Видимо действительно неплохое решение.
Киваю и выбрасываю турок из своей головы.
Пока Ольга работает, нахожу взглядом Люду. Показываю вправо головой с просьбой чуть отойти. Девушка с готовностью соглашается.
— Люд, срочная помощь кому-то из ребят требуется? — это первый вопрос, который нужно прояснить.
— Нет, Максим, не переживай. Все более-менее в порядке, — качает головой девушка.
— Рад, что ты жива, — время на пару слов точно есть. Все-же никак не чужой человек.
— Максим, я точно знала, что мы еще встретимся, и скоро. — Кивает головой девушка. — Мне предсказали. И она не ошибается, девчонки говорили. Видишь, и сейчас не ошиблась.
— А что еще тебе предсказали? — с некоторым сомнением про себя, спрашиваю. Но обижать девушку не хочу.
— Там сложно. Я расскажу тебе, если хочешь.
— Конечно, давай чуть позже, ты как, со мной полетишь? Или тут останешься? — смотрю на заканчивающую работу Ольгу.
— С тобой, конечно же, — пожимает плечами Люда. — Ты же обратно в Смоленск-2 летишь, а я все равно в целительскую школу хочу вернуться. Уверен, что ты, или он, — кивает на черный мундир безопасника, — вопрос с нашим возвращением к учебе точно решите.
— Не боишься нового похищения? — кидаю быстрый взгляд на девушку.
— Макс, — улыбается Люда. — После этого приключения и возвращения в компании человека из Тайной Экспедиции? Я даже отчисления теперь не боюсь. Это больше невозможно, — хмыкает. — К нам теперь внимания будет больше чем к тем, кто видели самого Императора. Таких, кто видели, пусть и издали, все же несложно найти. А вот тех, кто видел такой мундир вживую, намного меньше. Я помню, ты просто не знаешь про них ничего. Так бы не спрашивал. Но за заботу — спасибо!
Киваю. Мягко отстраняюсь к спасенному. Люда понимает.
— Он здоров. Вот совсем, — встает на ноги и дает заключение Ольга. — Тут делать ничего не надо.
— Намерение много значит, — продолжает парад коротких фраз спасенный мужик. — Я запомню.
Безопасник кивает, и словно выдыхает и словно немного расслабляется. Оглядывается.
— Оль, посмотри пожалуйста ребят. Многие из них неоднократно подвергались разному. По-возможности, надо починить, — немного опережаю безопасника, киваю на ребят. Этот долг лучше пусть будет мой, чем Империи.
Ольга соглашается, и тут же отходит к подросткам.
— Перевозчики? — спрашиваю Матвея.
Тот морщится.
— Дались они тебе. Едут. Полчаса потерпеть ведь можешь?
— Конечно, — соглашаюсь. — Как раз есть что разобрать от вашего специалиста. Только там на турецком.
Матвей кивает и тут же вызывает переводчика с турецкого. Ведь на предыдущего теперь нет никакой надежды, по причине его смерти.