В ту ночь он увидел сон, в котором мать привела его в бывшую сокровищницу и заставила изо всех сил надавить на правую сторону стены, расположенной напротив входа. Конрад налёг на стену и вдруг почувствовал, что она отодвигается в пустоту. Ему и в голову не пришло бы, что потайная дверь находится именно в этом месте.
— Помни, — сказала мать, — изнутри она открывается так же, как снаружи.
За дверью виднелась узкая винтовая лестница.
По ней они спустились в удивительный мир. Длинный тёмный коридор с множеством ответвлений, боковых дверей и ниш был освещён бледным потусторонним светом, проникающим неизвестно откуда.
— Там, в конце, есть окно, — пояснила мать. — Оно открыто в другую жизнь.
Утром Конрад принёс ключ от чулана Лендерту и попросил сделать точно такой же. Старик никогда не задавал лишних вопросов. К вечеру мальчик получил копию ключа от бывшей сокровищницы, а настоящий бросил у порога комнаты мажордома.
Осторожный ученик развенчанного бога несколько дней ждал подходящего момента, чтобы проверить, был ли его сон вещим. Ему пришлось посвятить в свою тайну Микулаша. Тот охотно участвовал во всех затеях юного господина и никогда не выдавал его. Конрад, единственный из Норденфельдов, говорил по-чешски, и это очень нравилось Микулашу. Разница в положении и возрасте не мешала их дружбе. Микулаш был ленив, Конрад — самостоятелен и нуждался не столько в слуге, сколько в приятеле.
Для обследования бывшей сокровищницы они выбрали послеобеденное время, когда Герхард, насладившись обильной трапезой, беседовал с капелланом за бутылкой вина.
Отомкнув тяжёлый замок, мальчики оставили его висеть на скобе, чтобы с первого взгляда не было заметно, что чулан не заперт.
Если бы не помощь Микулаша, Конраду едва ли удалось бы открыть потайную дверь. Парень нажал плечом на стену там, где указал ему хозяин. К неописуемой радости обоих, раздался негромкий скрежет. Часть стены в виде небольшого прямоугольника начала поворачиваться, отходя в темноту открывшегося пространства. Посветив в него свечой, они увидели винтовую лестницу.
Конрад подтолкнул трусоватого Микулаша вперёд: "Иди первый. Если меня съест какое-нибудь чудовище, тебе всё равно несдобровать". По выражению лица слуги было видно, что шутка ему не понравилась. Наклонившись, он с опаской вошёл в низенькую дверцу и начал медленно спускаться по лестнице, держа над головой свечу. Конрад последовал за ним.
На рисунке потайной ход оканчивался в подвале. Одолев спуск, мальчики очутились в необыкновенном месте. Так, очевидно, выглядел лабиринт Минотавра. Узкие тёмные ходы разбегались в разные стороны от широкого, прямого коридора. Пыль толстым слоем покрывала пол. Где-то капала вода: редкие удары капель разносились по подземелью, отражаясь от покрытых островками плесени стен.
Опасаясь заблудиться, мальчики не решились углубиться в недра лабиринта.
Они испытали безумный, панический ужас, когда, вернувшись назад, обнаружили, что потайная дверь встала на прежнее место. Найти её ощупью было невозможно, а в их распоряжении оставались всего две, уже наполовину оплывшие, свечи.
— Она открывается так же, как снаружи, — сказал Конрад, вспомнив слова матери.
Вдвоём они нажали на стену, и дверь неожиданно легко открылась, приведённая в движение каким-то затейливым механизмом, позволявшим ей отодвигаться то в одну, то в другую сторону.
Второе путешествие в подземелье замка они предприняли через неделю, взяв с собой Лизи. Микулаш заранее припас несколько толстых свечей и кусочки угля.
Делая пометки на стенах, чтобы без труда найти дорогу назад, они прошли центральным коридором к полусгнившей деревянной двери. Лизи затявкала, уперлась в неё передними лапами. Дверь приоткрылась с пронзительным скрипом, собачка проскользнула в образовавшуюся щель. Сдавленно пискнула крыса, Лизи плотоядно зарычала.
Открыв дверь, Конрад увидел ступени, ведущие вниз, в затхлую темноту. Края их были обиты и стёрты, очевидно, в былые времена в подземелье нередко спускались.
Отбросив мёртвую крысу, Лизи кинулась вперёд. Мальчики двинулись следом. Длинный извилистый коридор тянулся под всем зданием замка. Серые стены, каменная крошка, хрустящая под ногами, запах сырости, призрачное эхо, разносящееся по лабиринту, холодные вздохи просачивающегося откуда-то ветра… Микулаш, хотя и был в два раза старше своего господина, вздрагивал от каждого непонятного звука и старался держаться рядом с ним.