Они вышли из-за стола, покинули Трапезную и направились в Башню. У двери, которая отделяла Главный чертог от Башни, они замерли и затоптались.
— Значит, так... — Мальчик взялся за ручку. — Главное, спросить, что нам делать с Хрустальным зеркалом, с Черной сферой и Золотым шлемом. Помогают ли они от войны и от того, что собираются покрошить в крошки. И порезать в обрезки. Или нет, сначала нужно спросить, знает ли он, кто такой этот Шара, и откуда он взялся... Или нет, сначала все-таки разузнать про Хрустальное зеркало, ну, и про остальное...
— Сначала, конечно, нужно разузнать про Хрустальное зеркало, — пробормотал управитель, топчась за спиной у Каборги.
— Нет, сначала, конечно, нужно узнать про Шару, — возразил главный стражник, дрожа. — Или все-таки про Хрустальное зеркало?
— А может быть, сначала все-таки про Шару? — сказал советник умирающим голосом.
И все покосились на мальчика, который опять с досадой поморщился:
— Не знаю! Там будет видно... Ну что, идем?
— Идем, идем... — Взрослые закивали.
— Ну, — решился Каборга, — идем. Сейчас. — Он еще раз отважно вздохнул. — Теперь точно идем.
— Идем, — поддакнули взрослые, сгрудившись у мальчика за спиной.
— Ну... Все! Открываю дверь.
Он распахнул дверь и крикнул в просторный объем Башни:
— Магистр! Ты там у себя? Мы идем в гости по делу! Мы уже поднимаемся!
Ответа не было. Эхо промчалось по каменному цилиндру стен, прогоготало где-то вверху и рассеялось.
— Все. — Каборга обернулся ко взрослым. — Идем!
— Идем, ну теперь все, идем...
Тогда Каборга, прижмурившись, поставил сбитый сапог на первую ступеньку лестницы. Потом на вторую, на третью — и вроде бы ничего, можно было идти, и они поднимались так до тех пор, пока не оказались на самом верху. Там, едва себя помня, миновали небольшой тамбурчик, который вел с лестницы к магу, и остановились перед дверью.
— Надо бы постучаться, — снова обернулся ко взрослым мальчик, после недолгой паузы.
— Ну да, — закивал советник.
— А может, все-таки не станем его беспокоить? — предложил управитель шепотом.
— Может, он занят важными делами, чародей ведь? — с надеждой пролепетал главный стражник.
— Ла-адно. — Каборга поморщился. — Не нойте только, не нойте, я сам постучусь. Вот, сейчас постучусь...
И мальчик, вздохнув очень решительно, уже протянул кулачок, чтобы все-таки постучаться. Тут он заметил маленькую записку, просунутую в щель у ручки. Каборга вытащил записку, развернул и прочел:
— Ушел за крысиными хвостиками. К обеду не ждать.
— За крысиными хвостиками? — переспросил советник с недоумением.
— Ну да. — Каборга пожал плечами. — Вот, так написано. Его почерк. Ушел за крысиными хвостиками. Опять за свое, неисправимый старик.
Однако негодование Каборги смешивалось с радостным облегчением — теперь не нужно было стучаться.
— Интересно, зачем они ему понадобились? — Советник, по обыкновению, покопался в затылке.
— Ха, — усмехнулся Каборга. — Значит нужны, если ушел за крысиными-то хвостиками. Но меня вот что задело. Куда он, интересно, пошел? За крысиными хвостиками? У нас что, своих крысиных хвостиков нет?! Сказал бы только! Мы бы ему нарезали целую кучу, крысиных хвостиков, самых отборных. Уж этого-то добра... Нет пророка в своем отечестве. — Каборга горестно покачал головой. — Вот так, куда-то ушел, и, я уверен, ушел далеко. Скоро не будет.
— Только крысиных хвостиков нам не хватало, — хмыкнул советник, перечитав записку. — Оставил государство без защиты. Что теперь делать? Ведь неизвестно, когда вернется! Что будем делать? — Советник оглядел всех по очереди.
— Та-а-ак, — с мрачным неудовольствием протянул мальчик. — Ну что же. Будем обходиться своими силами. Без сумасшедших. Пойдем и посмотрим, что у нас там и как у нас там. Если у нас там вообще что и как. Пойдем и посмотрим, как у нас там Хрустальное зеркало. Вот с него и начнем.
Растолкав плечами взрослых, Каборга вернулся на лестницу и вприпрыжку поскакал вниз — те едва поспевали. Спустившись до средней площадки, они свернули на нижний балкон и оттуда перешли на крышу Главного чертога, которая гребнем рассекала огромный колодец Замка. Каборга помчался по узкому переходу, рискуя сорваться и покатиться по крутизне.
Здесь светило мягкое осеннее солнце и дул прохладный ласковый ветер. Снизу, из теней у подножия Башни, доносилась возня. Тукка и Тургубадук, не откладывая дел в долгий ящик, устраивали мобилизацию.