Бывшая невольница вскоре освоилась на новом месте. Работницей она оказалась хорошей. Каждый день Мишка отмечал перемены в избе: то занавеска новая появилась на печи, где дед спал, то стол до желтизны выскоблен. Миски намыты, приготовлено вкусно, в избе чистота. Не промахнулся с приобретением молодой приказчик. И набожна — каждое воскресенье спозаранку в церковь на службу ходит.
Через неделю Михаил со спокойной душой отправился на ушкуе в очередную ходку за товаром.
Они спустились по Вятке вниз и немного не добрались до Пижмы, когда вперёдсмотрящий Капитон закричал:
— Ладья впереди тонет!
Все сгрудились у борта. Прямо по курсу, в двух сотнях саженей, завалившись на правый бок, погружалась в воду ладья.
— Не иначе — с топляком столкнулись, — сказал Павел и сразу же: — Ну, чего рты раззявили — на вёсла! Людям помочь надо!
Гребли мощно, да течение мешало. Наконец они оказались у ладьи. Почти в ту же минуту она ушла под воду, пустив большой воздушный пузырь. В воде барахтались несколько человек. Команда хватала их за одежду и затаскивала на борт. Вытащить удалось двоих — остальных отнесло течением в сторону, и они скрылись под мутной водой.
— Эх, беда-то какая! Спаси, Господи, их души! — сказал Павел.
Спасённые лежали на палубе, хватая ртом воздух. Одежда промокла насквозь, людей трясло от пережитой опасности и от холода.
— Никанор, Трофим — быстро сухую одёжу! Принесли старенькую, но чистую и сухую одежду. Михаил взялся раздевать одного из спасённых. Тот схватился за кафтан:
— Не тронь!
Он сел на палубе, опершись на руки, потом ему удалось встать. Разделся донага, натянув сухое. Из промокшей одежды вытащил кожаную трубочку — вроде пенала, сунул её себе за пазуху. И сделал он это, вроде как бы укрывшись от чужих взглядов. Ладно, мало ли какие у человека секреты, может, деньги у него там!
Незнакомцы выжали свою одежду и повесили на верёвку — сушиться. Подошли к корме.
— За спасение — спасибо и низкий вам поклон. Оба поклонились. Павел и Михаил ответили тем же.
— Вы кто же будете? — полюбопытствовал Павел.
— Хлыновские мы. Я — Костя Юрьев, сотник. А это — товарищ мой, Василий. Кого нам благодарить?
— Я — кормчий, Павел.
— А я — приказчик, Михаил. Судно — купца Аникея, из Чижей, что под Хлыновым.
— Бывал я в твоём селе, многих знаю. Куда путь держите?
— Известно куда — на торг, в Нижний.
— Нас подбросите?
— А куда от вас деваться? Не на татарский же берег высаживать?
— Вот и ладненько.
Оба спасённых уселись на палубе у мачты и стали что-то тихо обсуждать.
— Повезло мужикам, что мы подвернулись, — повернулся к Павлу Михаил.
— Им-то повезло, — нахмурился Павел, — а нам — не знаю пока.
— Почему так?
— Костя Юрьев — в Хлынове личность известная. Храбр, не в одном бою участвовал. Только он к Москве тяготеет, под руку князя московского, Ивана Третьего, вятичей отойти призывает. Много у него сторонников, да не все. Потому и неизвестно, чем нам их спасение обернётся.
О таких верхах Мишка ещё не задумывался. Он просто торговал у купца, выживая.
За время плавания на ушкуе Костя часто беседовал с Михаилом.
— Тебе сколько уже?
— Четырнадцать вёсен.
— Парубок уже. Грамотный?
— Даже писать умею, — похвастался Мишка.
— Ого! Такие нам нужны!
— Кому это — нам?
— Позже узнаешь. Ты как к татарам относишься?
— Как к ним можно относиться? Одно слово — ироды!
— Верно! Так и дальше они славян гнобить будут, пока ярмо ихнее не сбросим.
— Больно велика тёмная сила.
— Потому что княжества раздроблены. Каждый князь сам за себя, ещё и у соседа норовит земельку оттяпать. В единстве наша сила, Михаил.
— А что я? Я — человек маленький. Делаю, что купец Аникей велит.
— У купца один интерес — мошну набить.
— А как же! Каждый человек свой интерес блюсти должен. Кто моих престарелых деда и бабку кормить-одевать должен?
— Деньги не только торговлей добыть можно. Ещё и на меч взять.
— Это на дороге разбойничать, что ли? Не по мне!
— Зачем разбойничать? Я и сам татей вешал бы вдоль дороги, чтобы другим неповадно было.
— Не пойму я что-то тебя, Костя.
— Рядом с нами, — вон берег, — черемисы, чуваши, удмурты проживаются, под рукой татарской ходят. Вместе с татарами нападают, кровь из народа нашего пьют.
— Татарва к Хлынову редко подходит, да и отбиваться у вятичей пока получается. Для них другие города — побогаче да полакомей есть: Рязань, скажем, или Москва, Псков да Владимир.