Норма сняла предохранитель, раздался щелчок. Сасаки стоял в каких-нибудь двух метрах от нее.
— Убейте меня, — сказал он.
Норма на мгновение закрыла глаза. На лбу выступили мелкие капельки пота, и сажа начала растекаться. Она обеими руками сжимала пистолет. Вот-вот она выстрелит.
— Пожалуйста, мадам! — проговорил Сасаки.
Норма без сил опустилась на белый кожаный диван. Пистолет выпал из ее рук на белый ковер.
Подбежал Каплан, схватил пистолет и сразу отдал его Торрини. Потом подошел к ней снова, погладил по голове. Шарф упал ей на плечи. Он все поглаживал и поглаживал ее волосы. И снова в комнате наступила мертвая тишина. Первым опомнился Жак Коллен.
— Доктор Киоси Сасаки, вы арестованы, — сказал он. — Я забираю вас в Париж.
— Причина ареста?
— Вы — иностранец с видом на жительство и разрешением на ведение дел во Франции. Вы осуществляли ваши проекты по заказу и с финансовой поддержкой французского правительства. И теперь вы обвиняетесь в передаче секретных сведений иностранному государству. Вы являетесь по меньшей мере соучастником террористического акта в цирке «Мондо», а также в теракте в берлинской церкви Поминовения и в убийстве Генри Милленда.
— Недолго придётся мне сидеть в следственной тюрьме, — сказал Сасаки. — Советы заявят протест.
— В чем я очень сомневаюсь, — возразил Коллен. — А если и заявят, никто этого во Франции не испугается. Вы совершили предательство не в той стране, доктор Сасаки. Можно предположить следующее: Советы будут отрицать получение от вас секретных материалов. Да, я уверен, что ваши друзья никак не отреагируют — как почти во всех подобных случаях. Вы будете арестованы также и за то, что умышленно ввели следственные органы в заблуждение, заявив о похищении из сейфа секретных материалов, якобы имевшем место. Мсье Гарибальди выступит свидетелем против вас. И в конце концов, вы будете арестованы за то, что подозреваетесь в проведении опытов с целью подготовки новой войны. Вы удовлетворены?
Сасаки пожал плечами.
— Укладывайте чемодан! Вы поедете в сопровождении двух моих сотрудников, — сказал Коллен.
Сасаки подошел к Норме, которая стояла у окна и смотрела в парк.
— Мадам!
Она не оглянулась.
— Мадам, очень сожалею, что вы не пристрелили меня.
Норма промолчала.
— Смерть явилась бы для меня избавлением. Избавление — или же милость, спасение, снисхождение, освобождение души, раскрепощение. — Киоси Сасаки повернулся и вышел из гостиной в сопровождении двух полицейских.
Теперь рядом с Нормой встал Сондерсен. Они оба смотрели в парк — на деревья, клумбы, бассейн, японский садик. Все, что было устроено с такой любовью и трепетом, мистраль и черный дождь разрушили или испоганили. И клумбы в черной саже, и пальмы черные, и бассейн черный, и вода в нем. Полицейские в комбинезонах стоят неподвижно, тоже все в саже. Сейчас на них, на деревья, на цветы, бассейн, японский садик — на все вокруг падают теплые и ласковые лучи солнца. Далеко внизу светится море, грандиозное и с виду неподвижное в своем ленивом величии. С восточной стороны появились яхты, похожие на больших белых бабочек.
— Регата, — сказал Сондерсен.
— Да, — согласилась она. — Конечно, регата.
Ян, подумала она, с какими глазами я предстану перед тобой?
— Только что бесчинствовал мистраль — и тут же регата. А красиво!
— Да, — поддержала Сондерсена Норма. — Чудесно!
Он положил руку ей на плечо.
— Я понимаю, что творилось у вас на душе. Но я рад, что вы не выстрелили. Худо вам сейчас?
— Хуже некуда.
— Все пройдет.
— Да, — сказала Норма. — Как эта буря.
33
— Прошу внимания! — прозвучал из репродукторов высокий женский голос. — Суиссэр объявляет, что рейс пятьсот сорок семь в Гамбург с посадкой в Дюссельдорфе задерживается на один час. Просим принять наши извинения.
Потом это объявление повторили на двух других языках.
В зале международного аэропорта «Кот д’азюр» столпилось множество авиапассажиров. И на другой день после бури светило ласковое солнце, и все, кто мог, помогали в уборке улиц города. Но пожары еще бушевали, и туристы спешили оставить Лазурный берег, где после черного дождя опять начали просыпаться удивительно пахучие цветы. В Лионе же городские власти готовились к назначенному на завтра третьему визиту во Францию папы римского.