– И ты туда ещё карапузом на продлёнку оставался. И на тихий час к тебе всегда приходил скелет с двумя молниями на черепе и ржавым шмайсером.
Второй подобрался, чтобы выдать злобную колкость, но так ничего и не выдумал:
– Бог миловал. Но вот подростком одно время надолго оставался на территории. Хорошо хоть не на ночь и в большой компании. Позже соваться на территорию как-то не тянуло. Своих бед хватало.
– То есть при неведомой ерунде всегда лучше держаться подальше от кладбищ. Так, что ли?
Тут Второй остановился и сделал виноватое лицо:
– Нет. Видишь ли, я опираюсь на видения и по ним стараюсь проложить приемлемый маршрут. Так вот, на картах видений на его месте – слепое пятно. Я никогда про него ничего не видел.
– То есть ты боишься неизвестности.
– Да – кивнул Второй – до одури.
Место пятое. Дорога домой
– Твою жеж левым прихлопом. Ты опять? Это уже бесить начинает.
– Не бузи. Перекрёсток тем и хорош, что у ветра больше направлений. И курящий геолог живёт дольше некурящего.
Пятый задумался. Парадокс явно был мнимым, для его разрешения просто не хватало каких-то данных. Но спрашивать у этого всезнайки, пока он опять с мрачным видом решает, куда ему больше не хочется, не было никакого желания.
Короткая прогулка под сенью деревьев с изматывающим марш-броском лишь подчеркнула, что у его сил есть предел. Пятого ощутимо покачивало, подташнивало, чесалось и болело.
Второму на вид было попроще. У него был опять приступ весёлой злобы вынужденного лидера в трудные времена, так что упасть и жаловаться на жизнь ему не позволял социальный статус.
– Час дня. Самая сиеста. И ветер еле-еле тянет. Надо бы где-то пересидеть до вечернего бриза. И по нему потихоньку-полегоньку на выход, пока совсем не стемнело.
– Неужели у тебя есть идеи? Ты вспомнил о каком-то здании, у которого нет большого смысла и которое не будет подстругивать нас под свой манер?
Пятый редко испытывал гордость за себя. Но сейчас это был тот случай. Не каждый день можно увидеть, чтобы всезнайка-Второй воспринимал чужую идею с первого раза, быстро и без возражений.
– А знаешь, это мысль. Я бы даже сказал – очень перспективная мысль. Хотя бы потому, что я даже знаю один такой объект. Неподалёку. Буквально рукой подать – Второй махнул рукой вправо. – Вот, собственно. Через дом. Какой-то социально-культурный недострой, но с крышей. Простоял в заброшенном виде лет пятнадцать, пока его кто-то не приспособил для временного проживания – заколотил окна фанерой, двери вставил, крышу подлатал.
– Ну тогда пойдём посмотрим на твой недострой. Потому что караул уже устал и сейчас будет бунтовать.
Есть здания, которые не старятся. Они становятся классикой, архитектурным памятником, приятным анахронизмом и так далее. А есть те, которые уже лет через десять выглядят как выпотрошенный лимон.
С такой же пользой.
Вот, к примеру, здание напротив. Хоть и задвинутое вглубь квартала так, что перед ним влез бы ещё один дом. И видно, что строено почти сто лет назад – а смотрится хорошо.
Впрочем, для них это означало то, что за ним стоит длинная история. А им сейчас история противопоказана в любом виде.
Их же здание выглядело непрезентабельно. Говоря по правде – помойно оно выглядело. Временный владелец ограничился тем, что сделал дверь и забил окна фанерой в центральной части. На этом его фантазия (или жадность до недвижимости) иссякла.
В высоком, в рост Пятого, крыльце никто не удосужился прорубить ступени. Кирпичи были разбросаны по территории ещё со времён его строительства. Компанию им составляли железные приспособы непонятного назначения. Довершал картину строительный кран, сиротливо выглядывающий из-за правого угла здания.
– Удручающее зрелище.
– Не вредничай. Нам бы сейчас день простоять, да ночь продержаться.
И Второй осторожно вошёл на придомовую территорию, лавируя между осколками бутылок и обломками кирпича. Пятый, у которого были ботинки на двойной подошве, двинул напролом.