– Город, хоть и был маленький, но нуждался в воде и в воде хорошей. Поэтому в разных концах города были пробиты артезианские скважины. Штук так двадцать. Больше всего их было построено на восточной оконечности города. Четыре… нет, пять на охватывающей улице. Мы мимо них проходили, хотя, думаю, внимания на них ты не обратил. Будочки такие бетонно-квадратные. Некоторые из них потом раскурочили, чтобы достать специальные трубы высокого давления. Уж не знаю, чем они так хороши, но драли их упорно и старательно – видно, действительно были так дороги.
Пятый понял, что допивает уже десятый ковшик и что вода уже заполнила всё свободное пространство. Он с удовольствием крепко умылся и протёр прохладными руками шею.
– Закончил? Тогда отодвигайсь.
Второй подошёл поближе, поставил ногу и поёрзал, чтобы она вдруг не поехала. Присел, поставил вторую на другой бортик и так же расставил руки, раскорячившись над водой. Постоял так секунду, глубоко вдохнул и резко погрузился в воду. Через полминуты, когда Пятый уже начал беспокоиться, Второй напряг конечности и поднял себя обратно. Подождал, пока обтечёт вода и рывком придал себе вертикальное положение. Его повело, и он едва не свалился обратно. Откинул с лица прядь волос и резким движением ладони стёр всю влагу с лица.
– Ой, хорошо! Сейчас, конечно, уже немного поздновато, но лучше позже, чем вообще без. Кстати, рекомендую. Очень освежает.
– Нет, спасибо. Как-нибудь обойдусь.
– Ну как хочешь.
– Слушай, походу меня опять накрывает. Там над колонной голова висит.
Второй даже не стал оборачиваться.
– Не висит, а стоит. На шлеме. Просто ракурс необычный и от бюста оставлено самое главное. Это местный общенациональный герой. В честь него город и назван. Как и эта школа и даже эта улица, на который мы сейчас стоим. Не бойся, он добрый.
– Мда?
В закатном солнце черты большой головы читались плохо. Да Пятый и не особо хотел их читать. Герой тоже был из прошлой эпохи. Он не становился от этого хуже, просто ему с Пятым было не по пути. Не потому что Пятый сильно хуже – они оба хорошие парни (Пятый уж точно), но вот не пути и всё тут.
Второй продолжал что-то говорить и Пятый дал себе труд его слышать.
– На момент бурения скважин вода в водоносных пластах очищалась сто лет. На моей памяти воде было уже только шестьдесят лет.
– А сколько нормально?
– По-моему, лет двадцать. Но точно не помню. К определённому моменту действующих скважин осталось четыре штуки. Две на охватывающей улице, эта и ещё одна, расположенная между детской поликлиникой и заводоуправлением. Там, кстати, тоже водоросли есть. Только красные.
– Слушай, а чего ты так депрессивно всё рассказываешь?
– Не я такой, жизнь такая – развёл руками Второй.
– Да нет, я не про это. Неужели ничего хорошего в этом городе не происходило, после того как ты там родился?
Второй сжал зубы и замолчал. Пятый понял, что сморозил глупость, но извиняться не стал. Не сахарный – не растает.
В полном молчании они вытряхнули лишнюю воду из одежды и пошли вдоль забора. Через двадцать метров Второй заёрзал и начал беспокойно поглядывать по сторонам.
– Слушай, можешь постоять тут секунду? Я сейчас.
– Решил прихватить мела пожевать, чтобы лучше концентрироваться?
– Да тут, это… ну… – Второй смутился – до ветру надо.
Пятый едва на шнурок не наступил от удивления:
– Ты? Ты! Ты целый день водишь меня по этим свихнувшимся местам! Посмотрите направо – там конец света, посмотрите налево – там недостроенный коммунизм. Уставшим предлагается театральная фантазия «без начала и конца». Холодная вода и несъедобные помидоры за счёт заведения. И тебя из всего волнует возможность отлить в писсуар? Не то, что ты вломился без ключа в квартиру, своровал сакс и побил стёкла. Не то, что нам не дают отсюда выбраться! Вон тебе дерево, иди полей.
– Только покойник не ссыт в рукомойник? Увы, это не про меня. Ну не позволяет мне воспитание, пойми.
– А через заборы лазать и неидеологические песни играть, значит, позволяет.
– Зато я автомат зубной пастой не чищу – отрезал Второй.
Пятый придавил в себе вспышку раздражения, скорее от удивления, чем по миролюбию. Второй раньше никогда не переходил на личности.
– Да не боись, мы глубоко в здание заходить не будем. У здания есть пристройка, а в ней туалеты ближе всего ко входу. Не боись, много времени не потеряем.