Второй, с трудом отрывая ноги от поверхности, вдруг исчез за углом. Пятый завёрнул туда же, чуть не забравшись в откуда-то взявшуюся нишу и скорее почувствовал, чем увидел, как Второй, обойдя углубление у стены, спустился по ступенькам и уверенно постучал в подвальную дверь.
Пятый спустился и встал рядом. Площадочка перед дверью была слишком мала, стоять пришлось слишком близко.
Пауза затягивалась. Стучаться второй раз было бессмысленно, как и все следующие разы.
За дверью зашаркало, откашлялось и поинтересовалось «кто там?».
– Я, кто ж ещё к вам в такое время заявится – жизнерадостно заявил Второй.
За дверью помолчали, затем застучали замками и защёлкали запорами. Дверь приоткрылась:
– Мы к вам, собственно, в гости зашли. Друга вот привёл посмотреть.
Открывший промолчал.
– Зайти-то то можно?
Открывший посторонился, пропуская их. Они протиснулись вглубь, сцепившись рюкзаками. Дверь тут же закрыли и защёлкали замками.
Дверь (Пятый успел заметить) была обычной, разве что окована железом и наглухо заваренным окошечком, двумя английскими замками и цепочкой.
Когда собачки были подкручены и замки закрылись, Пятый ощутил как то, что давило на них, обрезало дверью и оставило снаружи. Как на подводной лодке или в атомном бункере – толстую стальную дверь закрыли и закрутили до упора штурвал. И без тяжёлой артиллерии дверь насильно не откроешь.
И хоть здесь было затхловато и темно, но неопасно.
– Переночевать-то будет можно?
Пятый моргнул – опять выпал из реальности на минуту вслед за чувствами.
– Да ничего мы не натворили, сложилось так. – убеждал и вешал лапшу неожиданно убедительный Второй – Какая гостиница, там паспорт надо показывать, а сервис отвратительный. И дорого. Занесло вот так. Почему не дома? Да… ну вы понимаете. Опять. Лучше не соваться. Утром уйдём, часов в пять. И первой же маршруткой. Да нормально всё, ничего такого, вы же знаете, мне это без надобности. Сложилось так. Спасибо большое. Да нет, не надо ничего. Так перекантуемся. Да не беспокойтесь вы.
Их проводили в аппаратную. Наверно, это помещение называлось как-то по-другому, но в нём был специальный пульт с множеством тумблеров, лампочек и кнопочек. Ещё у стены стояли три приборных шкафа, в которых тускло светились огромные, в рюкзак, лампы.
Пятый хотел было попросить их выключить – и так лето на дворе, но передумал. В подвале было зябковато, и если его не подогревать, за ночь можно было застудить почки только так. Тем более что спать наверняка пришлось бы на полу. Именно об этом Второй и пререкался, убеждая не искать дополнительных спальных принадлежностей – у них всё и так с собой.
Пятый примостился на вращающийся стул и понял, что он не хочет доставать спальник. И умыться он тоже не хочет. Больше всего он предпочёл бы снотворное. Таблеток так десять. Чтобы упасть и спать как бревно минут так шестьсот. Потом проснуться, убить будильник и поспать ещё столько же.
Но чувство долга в очередной раз победило хотелки. Он посидел ещё немного, подтянул поближе рюкзак. Достал из него два пакета. Медленно расшнуровал ботинки, снял их и, задержав дыхание, быстро стянул носки и спрятал их в специальный пакет. С наслаждением пошевелил сопревшими пальцами, почувствовавшими свободу. Добыл из потайного кармашка упаковку салфеток и тщательно протёр ступни, особо уделяя внимание междупальцевому пространству. У него были достаточно нежные ноги, и если за ними как следует не ухаживать, они быстро вышли бы из строя.
Он раскатал на него спальник и сел на него. Подумал и лёг. Недоверчиво пошевелил носом. Странно, но даже у пола воздух был свежий. Он ожидал затхлости, сырости, старческого запаха – или мышей, на худой конец. Был какой-то технический призапах, но в целом вентиляция работала просто отлично.
В комнату сунул нос Второй, с интересом глянул на ботинки Пятого, сиротливо прижавшиеся к стенке. Посмотрел на свои кроссовки, задумался и ушёл куда-то к входной двери. Забубнили голоса, послышался шум воды – Второй был изрядный выборочный сибарит. На многие подробности бытия ему было с высокой колокольни, но определённые мелочи – вынь да положь. А то буйствовать начнёт без вечерней чистки зубов.
Плафон над дверным проёмом резал глаза ярким светом. Пятый хотел поискать выключатель, попросить приглушить свет… потом он просто повернулся к плафону спиной.
Голоса бубнили всё тише, вода замолкла, кто-то прошлёпал мокрыми ногами и что-то тихо спросил и ушёл, не дожидаясь ответа…