Поднявшись примерно на полметра, он изменил направление биения крыльев с вертикального на горизонтальное и потащил Даск Тейкера за собой. Тот пытался сопротивляться, упершись ногами, но лишь оставлял борозды в земле.
Многие пытались поймать Сильвер Кроу подобным образом, с помощью различных кнутов или проводов. Однако большинство либо оказывались в воздухе, вися на аватаре Харуюки, либо волочились по земле. Сила крыльев Сильвер Кроу была, похоже, безгранична – лишь бы шкалы спецатаки хватало. Харуюки победил в перетягивание каната даже Кром Дизастера – демонического Бёрст-линкера, который был сильнее королей.
– У… оооо!
Одновременно с этим возгласом Харуюки его крылья окутала серебряно-белая аура. Сейчас я протащу Номи по надгробиям и снесу его оставшиеся хит-пойнты – холодно подумал Харуюки –
Как вдруг.
Громадный секатор в правой руке Даск Тейкера сомкнулся на его собственном левом локте.
Харуюки не успел даже удивиться – с неприятным тугим звуком рука оказалась рассечена.
Когда натяжение щупалец мгновенно исчезло, Харуюки по инерции упал и покатился по земле. Перекувырнулся два-три раза, снес уйму надгробий и наконец остановился.
Секунду он ошарашенно смотрел в сумрачное небо, потом поспешно попытался вскочить. Но вдруг из земли вылезли синевато-белые скелетные руки и схватили Харуюки за все четыре конечности. «Ловушка», особенность арены «Кладбище».
– Дерьмо.
Выругавшись, Харуюки попытался стряхнуть руки, но те упрямо цеплялись и не отпускали его. У Харуюки не осталось выбора – он перевернулся на спину и попытался раскрыть крылья, чтобы подлететь вверх – однако.
Прежде чем его тело поднялось, к нему каким-то насекомым движением придвинулась тень и наступила на правое плечо. Харуюки вновь оказался прижат к земле.
Над ним стоял, разумеется, Даск Тейкер. После того как он отрезал себе левую руку, от его здоровья осталось всего 20%. У Харуюки же оно было на уровне примерно 90%; он не думал, что тут можно что-то изменить. Однако сумрачный аватар держался подозрительно расслабленно. Он медленно наклонился; пустая маска шлема приблизилась к голове Харуюки.
Когда действие ловушки кончится, я взлечу и закончу то, что начал.
Так подумал Харуюки, после чего сказал вслух:
– …Тебе так нравится наступать на других.
– Ху-ху… кстати, а тебе, семпай, похоже, нравится, когда на тебя наступают.
Тихо произнеся эти слова, Номи поднял обрубок левой руки и уставился на место разреза. Харуюки посмотрел туда же и обнаружил, что из культи медленно выглядывают три новых кончика щупалец. Это зрелище вызвало в нем отвращение.
– …Регенерация? Прямо как хвост ящерицы.
– Если так, то скорее осьминог или актиния. Нет, прежний владелец говорил, что это морская звезда.
– Че… чего?
Повернувшись к Харуюки, который никак не мог понять смысла последних слов –
Номи прошептал еще холоднее, чем прежде:
– Я ведь сказал уже, не так ли? Что заберу у семпая то, что ему дорого. Вот… – кончик секатора со стуком притронулся к левой руке Харуюки, – так.
Он пригнулся к Харуюки, чуть ли не коснувшись его головой, и из глубины шлема, из красно-фиолетовых глаз вырвалось вихрящееся свечение.
– Вот так. …«Демоник коммандир»[2].
…Спецатака!
В том, как было произнесено название спецатаки, не слышалось ни возбуждения, ни духа борьбы; Номи практически выплюнул эти слова.
Как будто ему вовсе не надо было произносить название приема, чтобы его активировать.
Из лица Даск Тейкера вырвался столб черного света и ударился точно в зеркальную маску Харуюки; во все стороны разлетелись маленькие лучики.
– Кк!..
Харуюки стиснул зубы, приготовившись терпеть. Даже несмотря на то, что он принял удар со столь близкой дистанции, одна атака не могла нивелировать огромную разницу в хит-пойнтах. Как только спецприем закончится, он контратакует. Харуюки начал уже высчитывать время – однако.
Его здоровье не уменьшалось.
Полоса хит-пойнтов Сильвер Кроу так и продолжала светиться зеленым, даже на чуть-чуть не укоротилась. Боли он тоже не чувствовал. И жара.
И тем не менее шкала спецатаки Номи, изначально заполненная, разряжалась с пугающей быстротой. Фиолетово-черный смерч становился все сильнее и холодно давил на лицо Харуюки, но никаких других изменений он не ощущал.
…Нет.
Внезапно он почувствовал, как что-то высасывается из всего его тела. Ровно в то мгновение, когда он это заметил, вражеская шкала спецатаки разрядилась до половины, и свет потек в обратную сторону. Он вырывался из шлема Харуюки, точно струя жидкости, и впитывался в лицо Номи.