Теперь Анна Степановна была готова к разговору.
Она давно без трепета входила в кабинет к любому начальству, но перед встречей с Сергеем Сергеевичем задумалась. Сергей Сергеевич пришёл на партийную работу из науки, причём — это было всем известно — его долго уговаривали. Докторская степень, спокойствие, уважительность, требовательность — всё это весьма к нему располагало. Сергею Сергеевичу ещё не было пятидесяти, он исповедовал несколько непривычный стиль работы: каждую проблему старался рассматривать всесторонне, внимательно выслушивал все высказываемые мнения, к волевым, келейным решениям относился негативно. Сергей Сергеевич нравился не всем. За спиной у него говорили: о человеке надо судить не по внешнему виду, не по манере разговаривать, но по делам. Что конкретно сделал Сергей Сергеевич за два почти года работы? Слой, начинаний много, да, но где результат, реальная отдача? Где хотя бы одно доведённое до конца дело? Действительно, не всё у него получалось. Но Анне Степановне было известно и другое: для хороших идей нужны хорошие исполнители. Нет исполнителей, идеи, да что там идеи — законы, постановления! — повисают в воздухе. Это было дико, необъяснимо, но отчего-то дурные, глупые начинания куда стремительнее проводились в жизнь, нежели справедливые и благородные. На них аппарат откликался моментально. Иногда, глядя на скорбное, несчастное лицо Сергея Сергеевича, Анна Степановна почти физически чувствовала, как он устал. В иные моменты ей казалось, он уже не чувствует содержания работы, лишь соблюдает по привычке форму, не выходит из образа. Быть вежливым, подтянутым, не орать, не хамить — лишь на это хватает сил. Что с запиской Анны Степановны о строительстве в летнее и зимнее время? Или взять случай с библиотекой. Прежде чем давать «добро» на разработку проекта, он был должен — обязан! — посмотреть место. Когда на окраине, в лесу, на болоте, замышляли строить завод, фабрику, да хоть мастерскую, Анна Степановна непременно ездила, можно сказать, обнюхивала каждый метр. «На нашей работе нельзя уставать, — подумала она. — Устал — ты ширма, игрушка в чужих руках». Но всё равно, мысленно сравнивая себя с Сергеем Сергеевичем, она признавала, что хоть они и люди одного поколения, она многое невозвратно утратила: суха, груба, часто нетерпима, недостаёт ей и выдержки, умения понять человека, найти компромисс.
Анна Степановна набрала номер, и секретарша немедленно соединила. В кабинете звучали оживлённые голоса. Сергей Сергеевич старался принимать всех, кто хотел его видеть. Сначала он извинился перед находившимися в кабинете, потом перед Анной Степановной, что до сих пор с ней не переговорил.
— Я прочитал вашу докладную и немедленно вам позвонил, но никто не взял трубку. Это было в…
— Секретарша заболела, а я выходила сделать копии с одного документа.
— Зачем же вы сами ходите, Анна Степановна? Есть курьер, который получает зарплату за то, что забирает в кабинете документ, а потом приносит заказанное количество копий.
— Мне очень нравится эта машина, Сергей Сергеевич.
— Тогда снимаю своё возражение, — засмеялся он, — кстати, возможно, в конце года у нас появится компьютер. Должен же я оставить хоть какую-нибудь после себя память в этом учреждении… Только не говорите о моём титаническом вкладе. Да? Вы очень добры ко мне… Я готов встретиться с вами, дорогая Анна Степановна, через… двадцать минут, если вас устроит, конечно.
…Когда она переступила порог кабинета Сергея Сергеевича, тот как раз прощался с посетителями — молодыми бородатыми людьми.
— Это архитекторы из… — Сергей Сергеевич назвал тот самый проектный институт. — Мы говорили о вашей докладной.
— Если это авторы проекта новой застройки, она им вряд ли понравилась.
— Это молодые люди, Анна Степановна, и чем-то они уже отличаются от нас с вами. Они считают, если то, что вы пишете, соответствует действительности, проект должен быть остановлен. Но… это была хозрасчётная тема, над ней трудился целый коллектив.