Я же абсолютно ровным голосом без малейших эмоций уточнил:
— Забыл уточнить, что активация боевой ауры также считается за движение.
Едва я закончил произносить эту фразу, как более десяти острых сосулек одна за другой стремительно полетели в торс, ноги и руки темного рыцаря, вызывая целую серию громких хрустов, но он так и не шелохнулся, даже испытывая на себе эту тяжелую атаку. Он заставлял себя стойко выдерживать все новые и новые атаки без малейшего движения, хоть в свою очередь это и делало его ранения ещё более серьёзными. Я даже услышал, как раздробились под новой атакой несколько его костей.
— Орёл… — от этого зрелища Алиса чуть было не потеряла сознание и более не могла устоять на собственных ногах. Теперь лишь я удерживал её в вертикальном положении.
— Можешь двигаться, — равнодушно произнёс я.
После этих моих слов, темный рыцарь наконец-то позволил своему телу медленно осесть на землю. После чего я запустил в него последнюю, самую большую сосульку, и безжалостно обрушил её прямо на его спину.
— М-мхн! — он сжал зубы, не дав стону боли вырваться наружу.
Какой гордый рыцарь. Это даже пробудило во мне толику восхищения, так как я был уверен, что эта последняя атака сломала немало его рёбер, но он выдержал её, даже не вскрикнув.
Я отпустил принцессу Алису и предупредил:
— Даже не думай пытаться заколдовать меня, если конечно не хочешь, чтобы я стерилизовал твоего возлюбленного тёмного рыцаря с помощью «адского пламени». Гарантирую, что после этого он станет настолько чистым, что даже пепла не останется.
Алиса грубо оттолкнула меня и тут же стремглав понеслась к своему тёмному рыцарю и вскрикнула, едва увидев вблизи серьёзность его ран. Хоть тёмный рыцарь и был очень серьёзно ранен и вообще, должно быть, находился в полуобморочном состоянии, он всё равно принялся тихим голосом успокаивать принцессу. Я только и слышал, как он раз за разом повторяет: «Со мной всё в порядке, не плачь».
Глядя на всю эту ситуацию, я не мог не усмехнуться. Мы желали спасти принцессу, однако не думаю, что они смотрели на эту миссию в том же свете, что и мы. Это просто абсурд какой-то! О чём же думают люди, когда утверждают, что рыцари спасают принцесс… ведь принцессы, возможно, и вовсе не желают быть спасёнными! С точки зрения этой принцессы, мы как раз-таки и были плохими ребятами, что пытались разлучить её с возлюбленным, разве нет?
— Вы совершили одну серьезную ошибку, — безучастно произнес я, — а именно: вы убили Листа! Если бы вы его не убили, я бы ещё подумал над тем, чтобы позволить вам уйти вместе с миром. Однако не беспокойтесь, я не собираюсь разлучать вас теперь. Я позволю вам двоим вместе отправиться прямиком в ад!
На мгновение в воздухе повисла гробовая тишина, которая всё же была нарушена едва слышным шепотом Алисы:
— Ты собираешься убить нас? Но как такое может…
— А почему бы и нет? — ухмыльнулся я. — В тот миг, когда вы пронзили сердце Рыцаря Листа, вам следовало бы понимать, что Рыцарь Солнца будет гнаться за вами до самого края земли ради свершения своей мести!
Услышав мои слова, она обеспокоено воскликнула:
— Я принцесса!
— Да неужели? — произнёс я нежным, прямо-таки лоснящимся голосом. — Я вот никаких принцесс здесь не вижу. Я вижу лишь похитителя и его сообщника.
Дыхание Алисы стало каким-то неровным, и, дрожа как осиновый лист, она ответила:
— Рыцарь Солнца, если ты убьёшь меня, моя мама не спустит этого с рук ни тебе, ни всей Церкви Бога Света!
Я же невозмутимо возразил:
— О-о? Но я ведь ассасин, и никакого Рыцаря Солнца я тут не вижу. А вы?
Алиса всхлипнула и попыталась на закорках отволочь тёмного рыцаря, который едва удерживал себя в сознании, прочь от меня, словно бы пытаясь сбежать.
Вот только её силёнок было явно недостаточно, чтобы суметь переместить тело взрослого мужчины, особенно если на нем ещё и в придачу была надета броня. И всё равно она не желала так просто сдаваться, и тянула его изо всех сил, пытаясь отволочь в безопасное место.
Увидев этих двоих в подобном положении, неистовая ярость в моём сердце уменьшилась вдвое, и я уже не мог найти в себе силы приступить к пытке, которую всего мгновение назад держал у себя в голове. Если бы я знал об этом заранее, я бы не стал наносить тёмному рыцарю столько увечий. Если бы у него всё ещё оставались силы для сопротивления, мне бы, вероятнее всего, удалось бы удержать в себе тот яростный запал, но теперь я даже этого не мог.
Теперь, когда мой энтузиазм заметно поутих, я заявил: