— А ты нет. — Она смеется, и это как-то странно влияет на мое сердцебиение.
— Конечно, я этого не делала! Хотя я польщена, что ты думаешь, будто я могу провернуть такой трюк.
— Я бы не стал упускать из виду то, что ты задумала. — Ее улыбка дрогнула.
— Не надо говорить мне комплименты на работе.
— Почему?
— Потому что мне хочется сделать что-нибудь неподобающее.
Я откидываюсь на спинку стула и бросаю ей бумаги на столе.
— Например? — Она грозит пальцем.
— Нет. В рабочее время мне вход воспрещен
Кровь течет прямо к моему члену.
— Мы можем сказать, что заболели.
Какого черта ты предлагаешь вам обоим прогуливать работу?
Она смеется.
— Сейчас середина рабочего дня, а через десять минут у тебя встреча с главой отдела развития парка. — Я проверяю время на своем компьютере.
— Значит, часы тикают. — Я нажимаю кнопку автоматического замка под столом, и щелчок заставляет ее брови приподняться.
— Что ты ... — Я хватаю ее за руку и притягиваю к себе на колени. — Ты сошел с ума, черт возьми.
— Тогда я надеюсь, что никогда больше не найду его. — Я прижимаюсь губами к ее губам, заглушая любые протесты. Электрическое чувство искрится по моей коже, когда она целует меня в ответ с такой силой, что у меня кружится голова.
Целуя ее, я чувствую себя так, словно обманом попал на Небеса, и планирую впитывать каждую секунду этого поцелуя. Мы отрываемся друг от друга, когда она оседлает мои колени. Моя голова откидывается на спинку стула, когда она прижимается к моему члену, вращая бедрами так, что я схожу с ума от желания. Я сжимаю ее бедра мертвой хваткой, чтобы удержать ее прижатой ко мне. Она целует изгиб моей шеи, прежде чем пососать то место, которое заставляет мои бедра двигаться вперед.
Мокрое пятно собирается перед моими штанами от того, как она раскачивается взад и вперед против моего твердого члена. Я бессмысленно толкаю ее вверх и вниз, меняя направления и заставляя ее стонать, когда она втирается в меня под другим углом.
Пронзительный рингтон ее телефона грозит убить этот момент. Она отстраняется, но я не выпускаю ее бедра из своих объятий.
— Я должна ответить. — Ее хриплый голос посылает новую волну возбуждения через меня.
— Пусть идет на голосовую почту. — Я хватаю ее за подбородок и притягиваю к себе.
В последнюю секунду она поворачивает голову и подставляет мне щеку.
— Это может быть важно.
— Не так сильно, как это. — Я помогаю ей встать на ноги и поворачиваю к своему столу. — Наклонись и положи руки на стол. — Я прижимаю ладонь к ее пояснице и толкаю.
Она, должно быть, почувствовала, что мое самообладание пошатнулось, потому что делает то, что я говорю, не задавая никаких вопросов. Ее ладони прижимаются к дереву, когда она наклоняется вперед, заставляя подол платья подниматься на соблазнительную высоту. Ее резкий вдох заполняет тишину, когда я провожу кончиками пальцев вверх по ее бедрам. Я задираю ее платье, открывая шары ее задницы.
— Ты надела это для меня? — Мой член тверд как камень под брюками, когда я играю с кружевным ремешком зеленых стрингов Айрис. Если раньше это не был мой любимый цвет, то теперь уж точно.
Она поворачивает голову, чтобы как следует взглянуть на меня через плечо.
— Твой нарциссизм снова проявляется.
— Как так?
— Зеленый — мой любимый цвет.
— С каких пор?
— Задолго до того, как ты принял его за свой. — Ее смех словно купается в солнечном свете.
Я качаю головой и восстанавливаю контроль над ситуацией.
— Знаешь, что я думаю?
— Не стесняйся держать это при себе. — Айрис втягивает воздух, пока я провожу пальцами вверх и вниз по ее бедрам.
— Я думаю, ты надеялась, что произойдет нечто подобное.
Ее глаза — два сверкающих карих шара.
— Довольно смелое предположение с твоей стороны.
— Значит, ты этого не хочешь? — Я дразню влажный треугольник материи, прежде чем отступить, и она смотрит на меня с убийственным выражением в глазах.
— Я бы не зашла так далеко.
Я хихикаю, хватаясь за ремешок ее стрингов и стягивая их вниз по ее ногам. Она поднимает для меня каждую ногу, и я наклоняюсь, чтобы поднять ее.
Ее бровь выгибается, когда она смотрит на меня, прячущего в карман ее стринги.
— Я никогда не считала тебя сувениром.
— Зачем мне сувенир, если я могу получить тебя в любое время? — Я раздвигаю ее ноги одну за другой.
Она прикусывает губу, чтобы подавить стон, когда я провожу указательным пальцем по ее щели, собирая ее возбуждение. Мое сердце стучит в ушах, становясь громче с каждой секундой. Я погружаю в нее палец только для того, чтобы убрать его секундой позже, заставляя ее зашипеть.
Она толкает свою задницу наружу.
— Пожалуйста.
— Что «пожалуйста»? — Я отхожу от нее, и она скрежещет в воздухе.
— Заставь меня кончить. — Ее смертный взгляд превращается в вожделение, когда я засовываю в нее два пальца.
Мой член болит, желая заменить их, и мои движения становятся отчаянными, чтобы соответствовать им. Ее зубы впиваются в нижнюю губу, заглушая стоны. Я прижимаю большой палец к ее клитору и растираю его медленными кругами. Мои пальцы касаются ее точки G, и ее колени подгибаются, когда она хватается за стол для устойчивости. Айрис распутывается, ее ноги вываливаются из-под нее, когда она кончает.
Она совершенно ошеломлена, когда я расстегиваю пряжку ремня и стягиваю брюки. Я быстро надеваю презерватив, не обращая внимания на то, как сжимается моя грудь при мысли о том, что я пренебрегаю своим долгом перед ней.
Это только вопрос времени, когда она придет к этой идее. Дай ей время.
Я прижимаю свою эрекцию к ее отверстию. Она резко выпрямляется, но я прижимаю ее к столу. Я наклоняюсь вперед и прижимаюсь грудью к ее спине.
— Я мог бы кончить при виде тебя, задницей вверх, лицом вниз и мокрой для меня.
— Это было бы довольно разочаровывающе, если не сказать больше. — Она резко выдыхает, когда я откидываю ее волосы в сторону, открывая ее шею.
Я целую то место, которое, кажется, сводит ее с ума. Она прыгает подо мной, толкая в себя кончик моего члена. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы остановить стон, хотя мои глаза закатываются назад. Никогда еще я не чувствовал такой связи с кем-то другим. С годами я забыл, каково это — желать кого-то. Быть движимым потребностью обладать ими во всех отношениях.
Через пять минут у меня встреча, и я слишком занят, трахая ее, чтобы подготовиться к ней. На самом деле, меня возбуждает мысль о том, что они ждут снаружи, слушая, как хорошо я заставляю Айрис чувствовать себя.
Айрис, кажется, недовольна моим бездействием, когда она использует край стола, чтобы отодвинуться назад, и я погружаюсь в нее еще глубже.
Я хватаю ее за бедра.
— Ты здесь не главный.
— О, дорогая. Я всегда был главным. Ты просто была слишком погружена в себя, чтобы понять, кто здесь всем заправляет. — Ее широкая улыбка лишает меня возможности дышать.
Я врезаюсь в нее, и ее вздох заставляет меня улыбнуться.
— Ты что-то говорил? — Она смеется.
Это будоражит во мне дикую сторону, которую я держу под замком. Я отстраняюсь только для того, чтобы снова войти в нее с карающей силой. Ее расширенные глаза все еще отражают веселье, и это приводит меня в бешенство, но она, кажется, ни капельки не смущена этой связью. Отчаяние царапает мою грудь, чтобы показать ей, кто держит власть между нами.
Я вымещаю свое разочарование на ее теле. Мои руки сжимают ее талию, когда я вонзаюсь в нее снова и снова. Ее дыхание становится более прерывистым, и ее хватка на краю стола соскальзывает вместе с контролем.
Ты здесь не главная, моя задница.