Костяшки пальцев, сжимавшие дверную ручку, побелели, и Кэсс разжала руку. Она потратила половину жизни, защищая мать от злобных тирад отца. И все, что она заслужила, — это осуждение Руфуса и просьбы Эйлин «вести себя как леди».
— Черт бы подрал их обоих! — прошептала Кэсс, борясь со слезами.
Она только что вернулась из двухнедельной поездки в горы. Конечно, начальник экспедиции Крис Альдерс взбесился, когда обнаружил ее, переодетую в погонщика, но было уже поздно отсылать се назад. Кэсс поехала, чтобы работать, вести команду, ни в чем не уступая мужчинам, даже в употреблении самых замысловатых слов погонщиков мулов.
Когда братья были живы, они хорошо ее обучили. Руфус потворствовал маленькой дочке, смеясь над ее попытками подражать старшим братьям, подстегивая ее интерес к фрахтовочному бизнесу. Как же быстро все изменилось после смерти братьев во время эпидемии холеры четыре года назад!
Кэсс прошла через зал к своей комнате в дальнем конце огромного кирпичного мавзолея, который Руфус Клейтон назвал своим домом-городом. Прежде всего ей нужно смыть двухнедельную грязь и переодеться. Ничто не выводило Руфуса из себя так, как се вид в мужской одежде.
Родители были всегда согласны только в одном — в осуждении ее привычек. Эйлин Куинлен происходила из старого рода южной аристократии, где леди не носили брюк, не ругались и даже не потели. Правда, они не стремились к фрахтовочному бизнесу.
Ароматная горячая вода согрела каждую ноющую косточку ее тела, помогая забыть о холодных ночах, проведенных на жесткой земле. Отцу сообщили о ее возвращении раньше, чем она успела раздеться, и он немедленно вызвал ее в свой кабинет.
— Пусть подождет, — бормотала она, намыливая волосы сиреневым шампунем. У нее были свои методы борьбы с Руфусом Клейтоном. Если мать безвольно и терпеливо выносила его оскорбления — это ее дело. А Кассандра Клейтон, будучи не в состоянии угодить каждому из родителей, давным-давно решила угождать только себе.
Когда час спустя она постучала в дверь его кабинета, на ней было простое льняное платье, ее медные кудри были уложены в прическу, которая, как она надеялась, придавала ей зрелость.
Не дождавшись ответа, Кэсс шагнула в кабинет. Руфус сидел за большим письменным столом, листая подшивку местных газет. Не взглянув на дочь, он выпалил:
— Явилась, наконец.
— Мне нужно было принять ванну, отец. Он закрыл газеты и встал. Крупный мужчина около шести футов с широкой костью и плотным мускулистым телом. Его темно-карие глаза свирепо уставились на нее.
Кэсс тоже была довольно высокой девушкой и бесстрашно ответила на его взгляд.
— Ну, начинай. Ты ведь собираешься кричать по поводу моей поездки.
— Если бы ты осталась дома и не расстроила свою мать почти до смерти, возможно, роды прошли бы лучше. Ребенок мог бы выжить, — жестоко произнес он.
— И какое бы это имело для тебя значение? Еще одна бесполезная девочка! Я слышала, как ты ругал мать. Твоя забота просто трогательна!
Он продолжал глядеть на нее, и его лицо то краснело, то бледнело.
— Кажется, ты добавила к своему длинному списку нежелательных черт еще и подслушивание.
Кэсс прошла по комнате и остановилась перед окном, выходящим на улицу.
— Для разнообразия давай обсудим мои хорошие черты, отец. Я ехала на переднем кореннике и тянула телегу Мэрфи с прицепом. Даже Крис сказал, что я учусь работать на ухабистой дороге, как любой из его новичков. Я могу вести дело от погрузки телег до закупки товаров, могу нанимать погонщиков и вести конторские книги. Тебе не нужен сын для управления твоей империей. Это могу сделать я!
Она стояла в совсем неженской позе, широко расставив ноги и упрямо выпятив подбородок.
— Спроси начальника обоза.
Руфус Клейтон шагнул к ней. Выражение его лица и угрожающая походка пугали многих мужчин, но только не эту отчаянную девчонку. Он не спал уже два дня с начала родов у жены, был утомлен и разочарован. Эйлин — нежная и слабая, но Касс — это его дочь. Каких великолепных внуков она подарила бы ему! Но только, если она выполнит роль женщины.
— Я неосмотрительно воспитал тебя, разрешая бегать за братьями и позволив тебе думать, что ты можешь взять верх над мужчиной.
Руфус покачал лохматой головой. Густые бакенбарды делали его лицо похожим на морду бульдога.
— Тебе пришло время узнать свою роль, но только это будет не на одной из моих грузовых телег!
— Думаю, моя роль — глупо улыбаться гостям или пить чай с Абигайл Симпсон и ее матерью. Я ненавижу вечеринки, танцы и пустые разговоры с безмозглыми женщинами.
— Ты тоже женщина, по крайней мере должна ею быть! Скоро тебе исполнится восемнадцать. Возраст, достаточный для замужества, — спокойно сказал он.
— Очень удобно, — усмехнулась Кэсс. — Выдай меня замуж, а потом снова приставай к моей бедной матери. Сколько раз ей еще рисковать? Со смерти моих братьев она уже трижды рожала мертвых детей, ты убьешь ее в ожидании сына!