— И давно ты такими супами балуешься? — аппетит у Марселя, в отличие от Костика с Джеком, был непрошибаемый, он с удовольствием отхлебнул из миски бульончика.
— Хвала Тусегальпо, месяца уже как три. Раз в две недели Махиджи строго приплывают, в этот раз только на пять дней запоздали. А тебя туземцы, значит, покусали, — Лейтон отставил котел с супом в сторону. — Не повезло, — сочувственно качая головой, он водрузил на угли жбан с водой для травяного чая.
— Зубастые эти сволочи Махиджи, к тому же еще и дико заразные, — Марсель потер свежезарубцевавшуюся рану на бедре локтем, — шаман надомной три часа колдовал. Думал, помру. Я такого в бреду «кино» насмотрелся, что оставшуюся жизнь спокойно без снов могу обойтись.
— А я вот перед тем как на туземцев охотится, обязательно эти листья жую, — у Лейтона на поясе висел мешочек с местным подобием ката (легким наркотиком). — Все реакции сразу обостряются, и спать можно раз втрое суток.
К костру подполз опустошенный Костик, в нем не осталось даже желудочного сока.
— Слабые вы еще с Джеком, ну ничего за месяц окрепнете, а пока хоть чайку попейте, — Марсель снисходительно похлопал Медведева по плечу.
Возвращаться обратно в деревню по темноте было не резон, и на ночлег троица решила осталась у Лейтона.
В эту ночь вместо любимого Парижа Костику снились аборигены, гоняющиеся за ним на мотоциклах с копьями. Махиджам удалось ранить, а затем и поймать Медведева. Обступив его со всех сторон, дикари принялись лупить Костика палками. Медведев попытался сопротивляться, но в пылу борьбы Махиджи оторвали ему голову. Поверженное тело туземцы насадили на вертел и стали жарить на углях как шашлык, а вот с головой Медведева вождь туземцев затеял спор, чья цивилизация круче — европейская или островная Махиджи.
— Машины? Так у нас все под рукой, только шаг сделай. Телевиденье? Ну и чего, уставиться в него и сидеть так целый вечер, вместо того чтобы своих жен или любовниц лишний раз трахнуть. А без ваших новостей даже спокойнее. На кой мне знать, кого там задавило, или пропоносило за тысячи километров. С утра вышел на небо глянул, соплеменников посчитал и порядок.
— А как же мировая культура? — Костик выдвинул последний аргумент. — Книги, живопись.
— Что-то я не заметил, чтобы Достоевский с Байроном тебя остановили, когда ты с упоением моих сородичей ел! — вождь щелкнул по носу Медведева указательным пальцем.
— Я не знал что в супе люди! — пошатнувшаяся голова Костика упала со стола на землю.
— Отговорки, типичная ваша политика, — вождь взял голову за волосы и положил ее обратно на блюдо. — Это не я, а другие, и вообще меня там не было. У нас такого нет! Голоден — убей, сыт — не трогай. А у вас наворочают дел, изведут миллион народа, а потом под это дело еще и базу подведут, что так и надо.
Этот кошмарный диспут мог бы продолжаться до бесконечности, не разбуди Медведева Лейтон.
— Твои друзья уже давно встали; может супа?
— Нет, — вчера бы на это предложение Костик непременно побежал блевать, но сегодня он только поморщился.
На берегу моря Марсель с Джеком связывали между собой трофейные лодки долбленки Махиджи (подарок Лейтона).
— Мы их как, вдоль берега волоком потащим, или сядем на весла и поплывем? — Джек подергал за сплетенную в канат лиану, проверяя, надежно ли он привязал последнюю пятую лодку.
Плевый по уверениям Марселя двухчасовой морской переход вылился в целую одиссею аргонавтов.
Джек-детина, то и дело вываливался из не рассчитанной на его габариты лодки, а потом Тревола приходилось долго и мучительно вылавливать из моря. Вторая напасть — горе-путешественник Костик в первый же час плаванья сломал и свои и запасные весла, после чего уже загребал воду руками.
— Кто так строит?! — Джек вынырнул из-под перевернутой лодки. — В ней даже чихнуть нельзя. Не Махиджи, а бракоделы!
— Просто сидеть надо ровно, а не тянуться за всякой гадостью к скалам. Ну, чего ты там увидел? — Марсель уже сбился со счета, в который раз он разворачивал головную лодку, чтобы подобрать Тревола.
— Я только ракушку хотел отодрать от камня, — отфыркиваясь, Джек подгребал руками.
— Отодрал? — Марсель был готов не протянуть весло Треволу, а стукнуть им здоровяка по башке, так его бесил рыжий «ныряльщик». — На кой она тебе сдалась? Жрать? А может, уже подарок для Сесиль готовишь?