С этими мыслями, сморенный жарой Медведев закимарил возле накрытого брезентом ящика.
Уже не в первый раз ему снился Париж, залитая солнцем площадь, маленькие уютные кафе, туристы с фотоаппаратами, щелкающие вспышками на каждом углу. Он сам загримированный до неузнаваемости, с красным бутафорским носом, в клоунском синем с золотыми звездами костюме показывающий фокусы и пантомимы прохожим. И наконец девушка, красавица с большими серыми, капельку удивленными глазами, с розовыми пухлыми улыбающимися губками и золотистыми длинными почти до середины спины волосами, протягивающая ему двадцать франков. В прошлый раз на этом сон обрывался, на этот раз Костик предложил девушке выпить с ним кофе. Посмотрев на наручные часы, она согласилась.
— Хорошо, у меня есть в запасе двадцать минут.
— Давайте я вам помогу донести, — Костик снял у нее с плеча мольберт. — Вы наверное рисуете портреты?
— Иногда, а сегодня вон тот фасад, — откинув с лица прядь волос, девушка показала на здание времен Наполеона. — Я в Париже учусь, а сама я из Лиона.
— Значит мы почти соседи, я из Камнегорска, — Костик прислонил мольберт к столику.
— Наверное, это севернее, — девушка села на стул.
— Да все верно, в России, — Медведев широко улыбнулся.
— Никогда там ни была, — девушка тоже улыбнулась. — Я Вероника.
— А я Константин.
Подошел гарсон.
— Что будете заказывать?
— Кофе и круасаны, — Костик оттянул резинку и задрал на лоб накладной красный нос.
— Так ты еще смешнее выглядишь, — серые глаза Вероники заискрились.
Гарсон скрылся в кафе.
Вероника открыла рот, чтобы еще что-то сказать, но на этом Франция закончилась.
Над Медведевым стоял Хорхе. В руке у него была бутылка рома.
— Ты же у нас пловец. Глубоко, наверное, ныряешь?
— Я этого не помню, но доктор Гарисон говорит, что я работал инструктором по дайвингу.
— Гарисон все знает! — Хорхе состроил хитрую пьяную мину. — А то как бы ты тут оказался, — и похлопав Костика по плечу, он ушел в рубку.
«К чему он это сказал? А если бы я не умел плавать, тогда что?», Костика посетили первые смутные сомнения. «Нет, Хорхе просто пьян и не соображает, что говорит», он прогнал тревогу проч.
Погода, как и предсказывал капитан, за то время, что Медведев спал — переменилась. Небо заволакивали фиолетово-серые тяжелые тучи, море покрылось бурунами волн, а на горизонте сверкали зигзаги молний.
— Ну, где же они? — из рубки вышел капитан. — Как есть, зальет! — он принялся укрывать брезентом пулемет.
— А кого мы все-таки ждем? — особо не надеясь получить ответ, спросил Медведев.
— Такого же, как ты выздоровевшего психа, — для того, что бы шквалом ни сорвало с пулемета брезент, капитан обматывал орудие еще и веревкой.
На палубу упали первые крупные капли дождя. Порывом ветра на корме перевернуло бочку, и она, подпрыгивая, покатилась к борту.
— Держи ее! В ней горючее осталось! — отворачиваясь от мокрых брызг, прокричал капитан.
— Сейчас я ее остановлю! — Костик побежал на корму но, поскользнувшись, упал на живот и поехал по палубе к борту мимо бочки.
На шум, из рубки пошатываясь, вышел Хорхе.
— Чего шумим, пожар что ли? — в левой руке он все так же сжимал горлышко ромовой бутылки.
— Шторм, будь он неладен! — капитан погрозил черному от туч небу кулаком.
Чиркнув по касательной плечом балку и больно ударившись головой о крышку люка, Медведев закончил «полет», свесившись по пояс за борт.
— Хватай этого придурка, пока его в море не смыло! — сам капитан предпочел спасать бочку с горючим.
— Да, только бутылку поставлю, — и Хорхе обратно скрылся в недрах сухой и безопасной рубки.
У хлебающего соленую забортную воду Медведева, снова зародились сомнения насчет нынешнего положения — «Что я тут делаю? Кому я вообще нужен?». Но развивать измышления, не было времени, надо было подниматься с палубы и двигаться в рубку, пока не накрыло с головой очередной волной.
— Пригнись и хватайся за канат, — сладивший с бочкой капитан, шел в сторону Костика.
Вдвоем, поддерживая друг друга, практически на ощупь, они добрались до рубки.
С порога Хорхе протянул капитану бутылку.