— О чём вы? — не унималась я, понимая, что мы подошли к самому важному.
Глаза Мурра — чёрные провалы — пронзали меня насквозь, аж холод пробирал до самых костей.
— Землянки питают слабость к арчам. Это всем известно, и тебе тоже. Но ты не испытываешь этого чувства. Ты копируешь его, переигрывая.
Я недоумевала. Я не перегибала палку.
— Вы делаете выводы из того как я к вам отношусь? — поражённо переспросила.
Я была сражена наповал логикой Мурра. Это как же надо себя любить!
Капитан чуть подался вперёд, наваливаясь на стол, и тихо шепнул:
— Тебе, сержант, не понять, каково это, когда тебя мысленно имеют, зажимая во всех углах крейсера. Даже твои мысли о поцелуе в высшей степени скромны и не имеют свойственную землянам глубину. Эмоции землян открытые, яркие, даже ненависть очень многогранна. А твои мысли плоские.
Я недоверчиво усмехнулась.
— И ещё, — не дал мне высказаться Мурр, — ни одну землянку не остановила бы мысль, что я скромный и стеснительный в постели, даже в этом они видели очарование и сами были готовы научить меня премудростям любви. А ты…
Тут он замолчал, давая мне передохнуть. Я отвела взгляд, так как смутил меня Мурр знатно. Да откуда я могла знать, как со стороны он воспринимает фривольные мысли о себе любимом?
— А ты меня не просто не любишь, я тебе даже не нравлюсь. На этом ты и завалилась, милая моя. Но это ещё не всё, были и другие проверки. А теперь объясни, почему такой сильный телепат скрывается от властей. Ты кого-то убила?
Я вскинулась, а капитан улыбнулся, тепло так, прям по-отечески.
— Нет, на убийцу ты тем более не похожа. Ты очень любишь жизнь, особенно чужую. Поэтому давай ты сама признаешься, что с тобой не так.
— Я землянка, а не полукровка, — не стала поддаваться под его влияние, решив отстаивать свои позиции.
— Сержант, я запрошу, чтобы провели полное исследование твоей ДНК и заверяю тебя, ты полукровка. Даже больше, ты сама это прекрасно знаешь.
— Я проходила исследования, — возразила.
— Вот опять! — улыбнулся капитан. — Правильная реакция: ты должна была смело согласиться на все пробы. Тебе же нечего скрывать, а ты упорствуешь, потому что знаешь, что покажет ДНК. Итак, почему ты прячешься?
Я разочарованно вздохнула, признавая его правоту. Умный попался и пока ещё добрый. Хотя, может, просто играет.
— Я не хочу в Пси-корпус, так как не хочу… — смутившись, не могла выдавить из себя противные слова. Затем вздохнула и решила дать шанс капитану самому обо всём догадаться. — Что было бы со мной, если бы инспектор признал меня телепатом?
— Как что?! — удивился Мурр. — Тебя бы зачислили в корпус, обеспечили всем необходимым, дали работу.
— Необходимым — это что? — с улыбкой уточнила у мужчины.
— Жильё, кредиты, ты бы не нуждалась ни в чём.
— А взамен? — протянула я, ожидая, когда же капитан начнёт догадываться.
— Ты должна будешь проработать пять или шесть лет в корпусе.
— И меня потом сразу отпустят?
— Да, если ты того желаешь, — капитан словно не слышал моего сарказма. — Только без присмотра не оставят.
— Будут следить за мной, — весело перечисляла я, кивая Мурру, которые уже не улыбался, а лишь внимательно слушал, — за каждым моментом моей жизни. И я смогу делать что хочу, летать куда хочу, работать, где хочу.
— Обычно земляне так и поступают. Отрабатывают положенный срок и уходят в отставку. Им даже работать не надо. Пси-корпус обеспечит безбедную старость.
— Как мило, — прошептала, стирая выступившие на глаза слёзы. — Если бы это было бы ещё правдой, то и суицидов среди телепатов стало бы меньше.
Капитан замолчал, задумчиво стуча пальцами по столешнице.
— Есть и другие, — после недолгого молчания произнёс Мурр. — Те да, любят свободу и ценят её выше жизни. Им претит работа в Пси-корпусе. Они считают это рабством.
— А ещё они ненавидят навязанную жизнь, которую дарит корпус. Дом, муж, всем обеспечат, главное рожай и побольше, — горечь так и сочилась в моём голосе.
— Ах, вот ты о чём! — осенило его наконец-то. — Эта программа закрыта.
— Ну, ну, рассказывайте. Полгода назад одна беременная от радости выпрыгнула из окна. Как узнала, что скоро осчастливит очередного арча полукровкой, так и решила полетать с двести третьего этажа.
— Ты не понимаешь, там другое, — покачал головой капитан.