— Видела? — шепнула Нелли.
— Что? — тихо спросила у неё.
— Видела, как он мне улыбнулся, — возбуждённо уточнила подруга, а у меня камень с души свалился. Раз ей, то, слава богу.
Арч неожиданно остановился, а я залюбовалась широкими плечами, узкими бёдрами. Ноги длинные, как и пальцы на руках. Да-да, усмехнулась я обернувшемуся капитану. Ну и кто у нас тут перегорел? Мысли он слышал. Может, читать больше не мог, так как для этого нужна сила, способная подавлять разум оппонента, но уж улавливал точно. Поэтому смогу состроить из себя влюбчивую девчонку, благо рядом стояла Нелли, которая уже не просто любовалась, а мысленно лапала его обнажённое тело. Так что я ещё прилично так на него облизывалась. Тряхнув головой, капитан отвернулся и пошёл быстрее. А мы переглянулись с Нелли, читая по глазам друг друга, что думали об одном и том же. С той лишь разницей, что я не всерьёз, а Нелли… Ох, уж эта Нелли. Влюбчивая, доверчивая.
— Он явно на меня запал, — проворковала моя подружка, вися на моей руке. — Ты видела, каким жарким взглядом он обдал меня? — практически говоря в голос, пытаясь сдерживаться, вещала подруга.
Я могла бы поспорить, так как мне казалось, что он смотрел на меня! Хотя могла и ошибиться. А Нелли можно понять. Мы на военном крейсере, тут мужчин больше, чем женщин, и все соблазнительные. На любой вкус и цвет. А то, что война, так что поделать. Гормоны шалят, но устав соблюдается. Личные отношения скрывались, так как дисциплинарный комендант не дремлет. Как, впрочем, и инспектор из Пси-корпуса. Два коршуна, вечно вместе.
Вот и сейчас, стоило нам зайти в столовую, как тут же на нас были устремлены два колючих взгляда. Я улыбалась на всю ширину рта, громко мечтая о Мурре. Нелли делала то же самое, тихо шепча о том, что если бы он ей отдался, то стал бы, несомненно, самым счастливым мужчиной.
Я кидала робкие взгляды на предмет обсуждения, не забывая следить и за коршунами. Арч тихо шептал землянину, докладывал наши мысли. Вот скунс. Стукач, как есть стукач. Комендант делал пометки в своём айраде, который берёг пуще золота. В нём был сохранён компромат на весь личный состав крейсера. И многие мечтали его украсть, чтобы выбросить за борт, желательно вместе с комендантом Уокером.
Мы прошли к нашему общему девчачьему столу. Строгих разделений не было по половому признаку. Просто так сложилось, что влюблённые парочки питались вместе, желая урвать для себя побольше времени. Мужчины делились по расам, возрасту и даже рангам. У женщины было всё проще. Мы все рассаживались по возрастам и по интересам. Молодые отдельно, так как разговоры у нас были исключительно о главном, о… том, как сохранить в себе женщину в полевых условиях. Все делились рецептами красоты. Крайне редко разговоры заходили о мужчинах, а уж «Про Это» разговоры велись в более тесных компаниях. Так как это личное. А прыщи на спине можно сообща обсуждать. Но мне было известно, что добрая половина девчонок за нашим столом стреляли глазками на понравившихся мужчин.
Дамы постарше общались о детях и более серьезных вещах. Мужчины о войне, и очень редко с их стороны долетали похабные мыслишки. Удивительно, что наши мужчины были джентльменами по большей части. Да и присутствие арчей строило землян. Очень вежливая раса. Но о чём думает арч, мило улыбающийся тебе, даже не имеющий дара, было сложно узнать. А по глазам вообще не прочитать. Только по мимике. Мне всегда казалось, что они насмешливо поглядывают на землян. Ведь у большинства из них лёгкий дар есть, правда, недостаточный для вступления в Пси-корпус.
Я могла бы прочесть их мысли, если бы не боязнь быть рассекреченной. В записях мамы, которые она отдала мне, было много интересного. Она объясняла, как контролировать свою силу, как не соваться без спроса в голову не тех личностей. Также она научила меня, как взламывать любое сознание, даже эйлорское. Этому всему я научилась по наставлениям любящей матери. И, помня её желание, скрывалась, мечтая, как и все молоденькие девчонки, поскорее закончить войну и спокойно мирно жить, любить, завести семью, детей!
Нелли продолжала мечтать о капитане, а я пыталась не слушать никого. Наверное, поэтому ушла в себя так глубоко, что не сразу сообразила, когда меня позвали.
— Сержант Алиан, я к вам обращаюсь, — выдернул меня из задумчивости злой голос моего командира.
Капитан Лавров — очень строгий и вредный мужчина. Крепкого телосложения, чернобровый, седовласый, глаза голубые, холодные, нос прямой, а губы… Вот смотрела я на эти губы и видела, что они шевелятся, но что вещают — не слышала. Меня оглушили чужие мысли.