Мурр руки отобрал и даже сел прямо, только смотреть не перестал, цепко так, внимательно.
— Что? — не выдержала. Так как о чём он думал, я не знала, а второй раз лезть в голову поостереглась.
— Что ты видела? — тихо спросил он. — Ведь успела увидеть.
— Ну, наверное, твой сон, или мысли. Не поняла.
— Рассказывай, не бойся.
Я прокашлялась и села, опуская ноги на пол.
— Не стоит. Такое неприлично рассказывать.
— Неприлично? — удивился капитан и глубоко так задумался.
«Конечно неприлично, капитан Мурр», — так и хотелось воскликнуть. Но пусть мучается и думает.
— Рит, а что для тебя неприлично? — задал странный вопрос капитан, накрывая своей ладонью мою и чуть сжимая. Испуганно вскинула на него взгляд и поняла, что он читает меня.
— Не смей! — выкрикнула, но руку отобрать не получилось.
— Прости, — тихо шепнул он и отдал, наконец, мою ладонь.
Ах, как я не люблю такие неловкие моменты. Хочется повыть волком и постучаться головой о стену.
— Забудь, — попыталась разрядить обстановку. Подумаешь, представлял меня голую. Сейчас тоже его представлю.
Прикрыв глаза, с улыбкой на лице представила капитана, щеголяющего обнажённым по коридору крейсера, в фартуке, с цветком розы в зубах. Сначала был вид упругих булочек, затем медленный поворот головы и, задорно ухмыляясь, Мурр подмигнул.
Тихий смех выдал капитана. Значит, посылку получил от меня и оценил.
— Странная ты, Ритка. Девчонка совсем, — грустно произнёс капитан и встал.
Я перестала улыбаться, проводила его хмурым взглядом.
— Что не так? — обиженно уточнила.
— Забудь. Отдохни, я пока с инспектором улажу дела, — повторил мои же слова капитан и, не глядя на меня, вышел из каюты.
— Девчонка совсем, — передразнила его. — Сам старый пень. Ещё и обзывается. Я, можно сказать, ему жизнь спасла, а он.
Легла на кровать, сложила руки на груди и задумалась. Конечно, мне уже двадцать один, на девчонку ну никак не тяну. С чего он сделал такие выводы? Или он в отместку, за то, что старым обозвала? Наверное, наверное. И вообще, гад он. Вот как есть гад. Даже спасибо не сказал. И адмирал тоже гад. Что им, жалко, что ли, доброго слова для сиротки? Легла на бок, подложила руку под подушку. Запах мужского одеколона защекотал нос. Обняла подушку руками и уткнулась носом в ткань наволочки, вдыхая обалденный аромат. Вот что мне нравилось в мужчинах — правильный парфюм. Надо Матиасу такой же подобрать, а то у него резковатый, но тоже ничего так.
Вот только обидно, когда тебя по носу щёлкают, называя девчонкой. Он, наверное, думает, что я несмышлёная, или того хуже — глупая. А ещё вкупе с тем, что я обычно про него думала, когда маскировалась под простую землянку? Жуть!
Хотя из этого можно выгадать и пользу. Я же глупая и спроса с меня меньше. Хотя всё же обидно. Пойти поесть, что ли, от расстройства. Тут без мясной котлеты и Нелли не разобраться.
Отправив сообщение подруге и получив от неё согласие, я бодрым шагом устремилась на место встречи, то есть в столовую.
— Что у тебя, выкладывай, — тихим шёпотом потребовала Нелли, стоило мне только сесть. Я прислушалась к её мыслям. Ага, кто-то успел похвастаться своими подвигами. Круто, что сказать. Не ожидала.
Хотя мужики хуже баб, это я всегда знала. Мысли и разговоры их подслушиваю постоянно.
Закатив глаза, я подалась к Нелли и тихо шепнула:
— Мы с Матиасом поцеловались.
— И, — нажимала на меня подруга, — что ещё вы делали у него в каюте, кроме поцелуев?
Я робко бросила взгляд на соседок по столу. Кажется, нас никто не подслушивал.
— И ничего мы с ним не успели сделать, так как прозвучала тревога.
Нелли залилась смехом, громко и задорно.
— Ну, мать, ты даешь! Это только с тобой могло такое приключиться. Ой, уморила! Бедный Матиас.
— Почему бедный? — почувствовала я неладное.
— Так его с победой поздравляют, он огрызается. Даже руки начал распускать. А поздравлять-то его не с чем, — заливалась смехом Нелли, даже слёзы на глазах проступили.
— Не поняла. Что, значит, поздравляют? — пыталась добиться ответа от веселящейся подруги. Но пока она не отсмеялась, говорить не могла. Успокоившись и пригубив сок, она помахала рукой перед своим лицом, словно веером.
— Ты же у нас неприступная крепость, — заговорщицки шепнула мне Нелли.
А Матиас этого не знал! Да и откуда ему это знать, если всего несколько дней у нас служит! Нелли сама видела, как он поругался с одним добрым малым, который решил его поздравить с завоеванием крепости под именем Маргарита.