После встречи с психологом, придумал отмазку, чтобы приехать к нам домой. Делал вид, что собираю вещи. Хотел конструктивно поговорить с Катей о нас и нашем будущем, но сорвался при первой возможности, на высказывание малой толики претензий, которая сидела внутри, по отношению ко всей ситуации в целом.
Потом сорвался, набросившись на нее. У меня на тот момент уже несколько недель не было секса, а она ответила, да еще как. Будто этого года ссор и молчания не было, будто мы вернулись в прошлое, где у нас все было хорошо. На несколько часов я обзавёлся иллюзией, что она так же скучает и хочет налаживания отношений между нами, что примет обратно. Я воспрял духом, поверив в лучшее. Утренний секс был, как раньше, а потом на меня вылили ушат ледяной воды, что наши ночь и утро, это лишь разовая, ничего не значащая акция.
Я психанул и чтобы не наговорить лишнего, ушел.
В дУше, прокручивая картинки нашего последнего секса, по вечерам, я технически обслуживал сам себя. Никого, кроме жены не хотелось.
Еще несколько раз я пытался подловить ее после сеансов с психологом, которая ничего внятного так и не смогла вытянуть из Кати.
Я смирился с проигрышем, но не с полномасштабной войной, по завоеванию жены обратно.
С практиканткой, секс был чисто механическим занятием по разрядке, я это понял, когда брал в последний раз свою Катю. Жена отдавалась мне и душой, и телом, а я, брал и отдавал в акте слияния все тоже самое. Тогда, на секунду, промелькнула мысль, что ребёнок сплотил бы нас, помог воссоединить разбитые части целого. Но потом вспомнил, что жена пьет таблетки и забыл эту мысль.
Еще дров, в мой кипящий котелок, подбавляла собственная мать. Когда я сообщил ей, что Катя хочет со мной развестись, она обрадовалась.
Обрадовалась, блять!
Я хотел от нее мудрого совета, как мне вернуть свою жену, а она сказала, что все идет к лучшему. Что она, пойдет и поставит свечку в церкви за то, чтобы нас легко, без дополнительного промедления развели.
Я сидел, смотрел на мать и медленно охреневал. Где та любящая и всегда поддерживающая меня мама? Что она несет? Чтобы не нагрубить, я встал из-за стола и молча ушел, не сказав ни слова. Дожил, бля, докатился.
Находясь в съемной квартире, чувствовал вселенское одиночество. Ничего не хотелось, кроме как вернуться домой, к жене. И только в тот момент я начал, будто со стороны смотреть на ситуацию. Ощущать тот пиздец, что сам, своими руками и несдержанностью внес в нашу жизнь.
Больше я не препятствовал разводу, запрещал себе как то вмешиваться в процесс, хотя мог. Все входы и выходы этой гигантской машины, я знал и применял на практике, со своими клиентами.
Но я не лез, наказывая таким образом себя, проживая постоянную ломку и чувство обреченности.
Когда стало совсем не в моготу, через пару недель после развода, под предлогом забрать документы, я отправился в нашу квартиру, в которой сейчас жила Катя.
По факту, квартира мне была не нужна. Я хотел ее для нас. А если нет нас, то и смысла в достигаторстве я не видел.
На работе у нас был рейтинг отдела, в котором каждый месяц вывешивался список выигранных дел. С первых строк, я скатился значительно ниже.
Если раньше, я внимательно изучал материалы дела, вынюхивал как ищейка все грязное белье и пытался докопаться до правды, то сейчас я стал заниматься этим более вяло и не охотно. Зачем? Ради чего?
В один момент, вспомнил, что хотел дать Кате остыть, а потом снова начать завоевывать. Вот тогда, от этого понимания я и воспрял. Снова стал активно работать и уже через неделю вошел в прежнюю рабочую колею.
Когда в пятницу, поздно вечером, в нашей квартире никого не оказалось, я сначала впал в ступор. Неужели она уже кого то себе нашла?
Я стал звонить ей. Сначала она сбросила, потом ответила и послала меня. Хорошо, что на заднем фоне я расслышал музыку.
У меня в телефоне всегда стояла следилка — приложение, о которой Катя не знала. Я поставил ее ей на телефон, для потенциальной экстренной ситуации, мало ли что. И сейчас это приложение показывало ее локацию.
Зайдя в бар, увидел свою Катю в руках какого то мудака. Озверел и быстренько выдернул ее из объятий. Осознав, что она сильно пьяна, забрал ее вещи и вывел на улицу, только кивнув ее подружке на прощание. Запихал в машину и увез в сторону нашей квартиры. Когда мы подъехали к дому, понял, что она отрубилась.
Какое же это было удовольствие нести ее на руках и вдыхать знакомый запах, пусть и с посторонними примесями.
Несмотря на все неудобства, донес до квартиры желанную ношу, кое-как с боку открывая дверь, одной рукой.