— Откуда вы все это знаете? — обескураженно спросила Женя.
— Что «это»? Что именно я знаю?
Жене стало совсем худо. Она и не представляла себе, что Василий с такой легкостью загонит ее в эту ловушку. Женя почувствовала, что задыхается, что язык плохо повинуется ей. И тут она разозлилась. Она не позволит этому преуспевающему психоаналитику произнести за нее окончательное признание.
— Ну да, — твердо, даже с вызовом, произнесла Женя, — я работаю в «Сексе по телефону». Ну и что тут такого, работа как работа, не хуже других! По крайней мере только в последнее время я почувствовала себя человеком, нормальной женщиной, которая может не экономить на тряпках, косметике и фруктах. Если вы хотите знать, пока я работала искусствоведом, я могла себе позволить плитку шоколада только раз в две недели. А я хочу есть шоколад каждый день! — Женя заводилась все сильнее. — У меня раньше все было рассчитано. На неделю я покупала себе две пачки творога, килограмм дешевых яблок с подгнившими бочками, пакет молока, одну куриную ногу…
— Ну все, хватит! — резко прервал ее Василий. — Вы, наверное, перепутали меня со своей совестью. Почему, собственно, вы оправдываетесь передо мной? Я совершенно несентиментален, и меня не разжалобить рассказами об одной куриной ноге в неделю.
— А мне и не нужна ваша жалость, — ответила Женя, — моя работа — это вообще мое личное дело. Не понимаю, почему вы разговариваете со мной так, словно я в чем-то виновата?
— Я бы и не подумал разговаривать с вами в таком тоне, — сказал Василий, — если бы вы на самом деле не чувствовали себя виноватой. Я понял это, едва мы начали нашу беседу. Вы можете убеждать себя сколько угодно, что ваша работа — не более чем способ заработать деньги на лишнюю плитку шоколада. Но в душе вы всегда будете знать цену этим деньгам. Но не это самое неприятное в вашем положении.
— Если не это, тогда что же? — подавленно спросила Женя.
— Я несколько раз лечил бывших проституток, — начал Василий, но Женя тут же его перебила:
— Но ведь это совсем другое занятие. Не надо, пожалуйста, меня с ними сравнивать!
— Это почему же? Вы тоже оказываете сексуальные услуги клиенту, любому, лишь бы он платил. А то, что вы его не видите, в сущности, ничего не меняет. Наоборот, извращает ваше воображение и иссушает ваши чувства. Так вот, бывшие девушки легкого поведения, назовем их так, чтобы не оскорблять ваш слух, обращались ко мне с жалобами на то, что перестали чувствовать вообще что-либо. Фактически они со временем превращаются в автоматы по оказанию секс-услуг. Эта участь не минует никого. Или вы полагаете, что вам это не грозит?
— Я хочу пить, — еле слышно произнесла Женя. Она и не предполагала, что разговор с Василием окажет на нее такое ошеломляющее действие. Она чувствовала себя школьницей, которую отчитала строгая директриса. Женя жалобно смотрела на Василия. У нее было такое по-детски испуганное и огорченное лицо, что Василий улыбнулся своей прежней, ласковой улыбкой, и Жене стало немного легче.
— Ну вот, вы уже не смотрите на меня как на людоеда. Я бываю суров, но никогда не ем молодых женщин, — с улыбкой произнес Василий. — Если вы хотите пить, мы можем зайти в какое-нибудь кафе, выпить чего-нибудь холодного. Что вы думаете о бокале коктейля со льдом?
— Нет, — вздохнула Женя, — мне совершенно не хочется сейчас идти в людное место. А что, если я приглашу вас к себе домой? Я живу в пяти минутах ходьбы отсюда. У меня старый дом с толстыми стенами, там относительно прохладно. Да и лед у меня в холодильнике найдется.
— С удовольствием приму ваше приглашение, — ответил Василий и поднялся со скамейки.
Когда Женя оказалась дома, ей стало немного лучше. Они с Василием расположились на кухне. Женя неподвижно сидела в углу, прислонившись затылком к стене, а Василий, по немому соглашению между ними, исполнял роль бармена. В холодильнике у Жени нашлась бутылка сухого мартини, пакет сока, минеральная вода, а в морозильнике — кубики льда. Василий лихо, словно занимался этим постоянно, смешал два коктейля и протянул Жене бокал.
Женя так хотела пить, что сразу же осушила полбокала и тут же почувствовала легкое головокружение.
«Только опьянеть мне не хватало, — с чувством обреченности подумала она, — в обществе этого человека нельзя расслабляться, он и так видит меня насквозь».
Василий взял стул и сел с бокалом в руках напротив Жени. Их колени почти соприкасались, Василий внимательно смотрел Жене в глаза. Он словно изучал ее, под его взглядом Женя чувствовала себя голой и беспомощной, и тем не менее в этой ситуации была своя, болезненная, привлекательность.