— Мой миленький, мой хороший, глупенький, любимый Бен! — счастливо завизжала девочка и с нежностью ухватила обеими ручками волосы на его затылке.
И поле размыло, посыпалась густая пыль, обращаясь в большие хлопья снега. Мороз обдал лицо Бена, солнце сгинуло во мраке, и сотни тонких корявых стволов взметнули ввысь, со свистом оцарапывая воздух голыми сучками. Он вдруг понял, что не сидел, а уже стоял на ногах, всё так же сжимая в объятии девочку. Её тело стало другим — крепким, упругим и взрослым.
Раздался яростный вопль, а за ним последовало до боли знакомое гудение — призыв к борьбе! Синее пламя зажглось в чаще, разбрызгав на стволах ослепительный свет. Девочка со всей силы оттолкнула его худой, но удивительно сильной ножкой. Тело Бена было словно в коконе, тяжело пошевелиться, дать отпор — свалился в пушистый сугроб, подняв ворох снежной мокрой пыли. Он увидел на себе чёрное одеяние в пол: девочка атаковала его, Кайло Рена, и была готова биться до конца. Её движения замедлились, стали увереннее: дала ему фору, чтобы подняться, но могла бы убить не терзаясь сомнениями. «Всё равно люблю. Прямо здесь, на промозглой земле, на волоске от проигрыша, в её власти, в её ярости, в её милости — люблю! Я бы всё ей отдал. Я бы всего себя ей отдал». Призвал на помощь Силу и решительно встал на ноги. Пот ручьями стекал под плотными, тесными одеждами, густые волосы липли к мокрому лицу. В его руке дрожало красное смертоносное пламя, высекаемое нестабильным кристаллом. Бен с презрением посмотрел на него, деактивировал сейбер и отшвырнул прочь. Взглянул в лицо своей любви без страха и злобы: оно было смазано и укутано вьюгой, но на нём живо проступали увлажнившиеся глаза, в которых читались растерянность и изумление: «Подними меч и сражайся! Что ты вытворяешь, безумец?» — говорили эти глаза. Двинулся в её сторону — большой, грозный, безжалостный — протянул к ней трясущиеся руки и обратил скривлённое от подступивших слёз лицо.
— Я лучше снова буду обнимать тебя…
Нахмурилась, оскалилась, замахнулась, сделав неуклюжий, усталый выпад. Бен увернулся от него с грацией и мощью, схватил её атакующую руку, сжал тонкое запястье и лишил оружия. Она кричала дикаркой и сопротивлялась, отшатнулась от него в ужасе, готовая к подлой уловке. Бен очутился возле неё в два шага и упрямо прижал к себе, с утешением и страстностью обхватил ладонями её голову, привлекая к своей груди.
— Ну, будет тебе бросаться на меня, — ласково приговаривал в её влажные, припорошенные снегом пряди. — Не хочу больше так! Хочу быть с тобой. Твоим…
Земля задрожала и разверзлась под их ногами, но Бен не отпускал свою любовь, и они остались вдвоём на одном берегу, пока земля пожирала сама себя, а магма неистовствовала в образовавшемся ущелье.
Бледный яркий луч пробежал по его лицу, и Бен поморщился, затем медленно открыл глаза, увидев каштановое поле с высокой травой. Откашлялся, выдохнул в волосы Рей и чуть повернул голову, оглядев потолок и стены. Он весь взмок, тело его полыхало, ещё наполовину застрявшее во сне, но оно целиком прижималось в объятии к Рей. Бену даже пришло в голову, будто девушка во сне чем-то походила на неё, но понимал, что его сознание просто заменило размытый, нечёткий облик тем, который он знал. К которому неровно дышал. Крепче обнял Рей и поцеловал в плечо, прикрыл веки, наслаждаясь негой близости и сонной ленью.
Но через минуту резко подскочил, потянулся к электронным часам на прикроватной тумбе.
— Пропади всё! Совсем забыл поставить будильник! — проворчал на себя и дёрнулся с постели, свалился на пол не в ладах с собственными затёкшими конечностями.
— Что такое? Что случилось? — прохрипела Рей, щурясь от света.
— Мне сегодня в порт надо было на три часа позже, а я и это время проспал!
— Есть смысл панику разводить? Ты уже всё равно не отмотаешь это назад. К тому же, не сомневаюсь, что с тобой такое первый раз за всё время. С кем не бывает?
— Я знаю, что сам виноват, но надо бы поторопиться…
— Я сейчас быстренько что-нибудь приготовлю тебе, — Рей нехотя подняла разморённое тело с постели, потирая лицо и влезая в тапки.
Но Бен уже не слышал её, закрывшись в ванной комнате. Рей туго соображала спросонья, потягивалась на ходу по пути в кухню. Бен вылетел из ванной через пятнадцать минут и плюхнулся на скамью в коридоре, начав обуваться. Услышав шум у входной двери, Рей устремилась туда.
— Бен, останься хотя бы на завтрак! Совсем уже…Что там, развалится что ли всё без тебя? Ну, куда голодный?! — сцапала за рукав куртки, когда Бен поднялся.
— Куплю что-нибудь по дороге, всё равно через рынок лететь.
— Возьми мой рабочий спидер: он шустрый и мощный, доедешь вмиг, — между делом поправляла его лохматые волосы.
— Хорошо, спасибо! — спешно выскочил за дверь, не успев распробовать её милый жест, направился к гаражу, но остановился на секунду, обернулся и ласково улыбнулся ей: — Здорово вчера было, да?
Рей издала нервический смешок и улыбнулась ему в ответ сладко и странно — с оттенком грусти. И когда Бен уехал, она ещё долго стояла в дверях, смотря на поворот у перекрёстка, где скрылась его фигура. Вернулась в дом и целых полчаса стояла в душе, чтобы вернуть ясность мыслям и свежесть телу. О похмелье напоминали лишь сухость во рту и лёгкая головная боль. Как только она облачилась в чистые домашние вещи, в сознании внезапно нарисовалась вчерашняя картинка: рука Бена клала на стойку в баре последнюю наличность. Напугавшись, не раздумывала над дальнейшими действиями: собранными и быстрыми движениями достала посуду, приборы для нарезки и продукты. Каждый шажок давался ей просто и славно, Рей отчётливо понимала что, зачем, куда и в каком количестве. На удивление, ничего не подгорело, не было пересолено или не доварено: «Хм, вот всегда бы так! А ещё и с похмелья — чудеса, похлеще существования Силы», — размышляла она, довольная собой. Разложила два блюда по контейнерам, заварила в термосе каф, пошарила по шкафчикам и нашла плитку шоколада.
Запрыгнула в свой малогабаритный спидер в надежде, что топливо не кончится на подлёте к каньону. Но даже обеспокоенность этой неприятной возможностью не сумела бы остановить Рей, которая погнала в космопорт во весь опор.
Вылетела к Сосновому каньону, выжала всю мощность, и спидер, изрыгнув несколько клубков чёрного, едкого дыма, заглох. «О нет… нет, нет, нет! Только не сейчас, колымага!» — затараторила Рей, слезая на землю и проклиная себя за то, что оставила BB-8 дома. Проверила двигатель и топливный бак: всё было в порядке. Достала чемоданчик с инструментами и подняла голову к небу, будто там облаками было нарисовано решение её проблем. Солнце нещадно палило, вокруг на много миль ни единой мастерской — лишь маяк космопорта горел далеко внизу, в долине. Рей представила себе раздражённое лицо Бена, не положившего с утра в рот ни крошки, его усталость, угрюмость — и её накрыли рыдания. Она рыдала как подросток, поссорившийся с родителями — краснея лицом, надрывая связки и беспомощно утирая кулачком глаза.
«Так и будешь здесь ныть до ночи или наконец-то возьмёшь себя в руки и сделаешь то, что нужно, джедайка недоделанная?» — с отвращением к собственной слабости подумала Рей. Резко умолкла, вытерла слёзы. «Просто дыши», — бархатисто и ободряюще разлился в памяти голос Люка, она глубоко и размеренно задышала. Наклонилась, чтобы забраться под спидер и взглянула чуть вбок: «Турбина!» — Рей заметила, что туда попал мусор. Инструменты практически не пригодились, она погрузилась в Силу и очистила механизм. Устранив неполадку, Рей без проблем долетела до Пайн-Порта к закату.
Из-за того, что Бен опоздал, работы накопилось уйма. Начальник, правда, его не отчитывал, даже не выказал неудовольствия, стыдливо с самим собой решив, что его главный инженер опоздал из-за того, что у него и так накопилась хроническая усталость от этого места. Старику не хотелось подогревать желание «Большого Бена» свалить подальше от порта и коллег-бездельников. К тому же остаток дня у Соло было настолько суровое выражение лица, что начальник попросту его боялся. Он не знал, что Бен молчаливо мучился от голода и из-за этого резко реагировал на любые вопросы и распоряжения.