Рей было страшно, что её мышцы потеряют тонус, а тело забудет ярость атак. Она давно не видела гудящий свет сейбера, не ощущала в ладони прохладный металл рукояти.
«До чего смешно устроена! Нелепый рассудок. Ничто не приносит удовлетворения. Или я просто боюсь себе это сказать? Боюсь сказать, что ничто не приносит удовлетворения без него… Я так долго его искала. И нашла. Чтобы вновь потерять. Осталась лишь тщета — зуд от моего провала».
Неподалёку от деревни Рей находилось лётное поле*, куда обычно прибывали поодиночке её друзья, чтобы не садиться в космопорте и не тащиться потом вдаль. Туда Рей и направилась встречать своих гостей.
Когда опустился трап и показались три черноволосые головы, Рей ощутила, как к глотке подкатили рыдания. Друзья показались ей красивее, чем когда-либо. Все трое смеялись, были хорошо одеты, в движениях лёгкость и задор. Она чувствовала свою любовь к ним, проливающуюся за пределы своего существа, и когда на чернокожем лице Финна проступила широченная белозубая улыбка, обращённая прямо к ней, Рей не выдержала и заплакала.
— А ну-ка быстро все идите сюда! — жалобно скомандовала она, простирая навстречу руки. — Бегом ко мне, я вас обниму!
И как только друзья подошли на «опасное» расстояние, Рей сгребла всех троих в объятии.
— Что за нежности, ты куда девала Рей? — отшутился глубоко тронутый По, но застеснялся эмоциональности этой минуты.
— Я вас всех очень люблю, — с грустью шепнула, сомкнув веки.
Роуз ласково хихикала и гладила подругу по спине, Финн что-то торопливо начал рассказывать про трудности со сборами. Рей плохо их слушала. Ей было счастливо, что все четверо наконец-то в сборе и у неё отличный план развлечений на два дня. Но Рей стало досадно и горько на сердце: «Они мои родные люди, а я не могу поделиться с ними своей печалью. Не могу признаться, что я скучаю по Кайло Рену. Они не поймут меня. О Сила, а если осудят? Я должна доверять им… Но я не могу рассказать, как мне тяжело без него. До чего мне хотелось бы не чувствовать этого, не ощущать безнадёжность и пустоту».
Добрались до дома к обеду и расположились в гостиной. Это было упоением — слышать шум и смех, споры, шутки, крики — не упитанную тишину, которая была приятна Рей лишь иногда.
— Итак, я много тренировалась, но дегустировать было некому, поэтому провожу эксперименты на вас, — засмеялась Рей, вынося к столу кастрюльки с угощением. Разлила по тарелкам густой суп, принуждённо разложила красивые салфетки и приборы: подсмотренные где-то правила сервировки, благодаря которым она надеялась быть гостеприимной хозяйкой.
— Ой, да мне можно и без ложки! Я так, из тарелки похлебаю, — проговорил По, заметив скованность в движениях Рей.
— Рей, заканчивай суетиться. Садись с нами, — Финн с добротой сжал пойманную руку подруги.
— Ну, надо же как-то по-людски…
— Да не надо! — поддержала Роуз. — Мы не при набуанском дворе, вообще можем и на потолке пообедать.
Рей мгновенно расслабилась, выдохнула, принесла себе тарелку без ложки и села вместе с ногами на стул рядом со всеми. В разлуке она и впрямь стала забывать, как они близки.
— Ты не поверишь, я нашёл работу! — не выдержал Финн, быстро съев свою порцию. — Но самый сок даже не в том, что я её нашёл, а в том, что это за работа…
— Интригу всё наводишь?
— Меня взяли в компанию, предоставляющую сантехнические услуги.
— Что?! — воскликнула Рей, взмахнув руками. Утёрла рот и развернулась к Финну, положив кулачок ему на колено.
— Я понятия не имел, что на этом рынке труда весьма ценятся те, кто получил квалификацию в школах Первого Ордена. Так что работой я завален: от различных космических станций до частников. Не то, о чём когда-то мечтал, конечно, но я понял, что в этом хорош… И оплата достойная.
— Ой-ой, «достойная оплата», — передразнил его По, — нам ты говорил, помнится: «Ребят, да я такие деньжища зашибаю на этих унитазах!» — театральничал он, пародируя друга.
— Спасибо, приятель. Всегда знаешь, как меня поддержать.
Рей смеялась до боли в животе, бросалась в веселье с головой, хваталась за него, как за руку над пропастью.
— Ребят, у меня для вас сегодня небольшая, но насыщенная программа, — начала Рей, когда тарелки опустели. — Сейчас мы поедем на ярмарку продуктов местных фермеров, а к вечеру посетим выставку картин Клавдия Орэ: честно — не знаю его произведений, сами понимаете, на Джакку искусство считается ерундой для бездельников и богачей. Мне друг посоветовал, он местный.
— Этот Орэ какой-то известный художник? — насупился Финн.
— А я немножко помню его из старших классов, на уроках галактической художественной культуры! — деловито ответила Роуз, рассматривая кружевную салфетку.
— Митч знаток искусства, как и многие здесь, так что горячо рекомендовал.
— Надеюсь, на ярмарке мы задержимся подольше, — пробубнил По.
Через полчаса компания запрыгнула в рабочий спидер Рей и отправилась на прогулку. Было тесно, но оттого даже будто веселее, особенно Роуз, ноги которой не влезли в кузов, и она забавно болтала ими в дороге.
— Добрый денёчек, милая Рей! — с крыльца замахал бутылкой краснорожий пьяненький мистер Блюм, над которым грозно нависла супруга.
— И вам, мистер Блюм! — Рей быстро махнула рукой.
— Что, друзья в гости прилетели, а, Рей? — из-за охапки тёмно-фиолетовых цветов вынырнула соседка, у которой Рей чинила кухонную утварь.
— Ага, на ярмарку едем!
— Хорошо отдохните там! — и скрылась за калиткой своего сада.
— Здесь всегда так приторно мило? — фыркнул По.
— Тебя что, пугает доброта? — удивилась Рей.
— Скорее настораживает. Но это военная привычка.
«Война у всех нас что-то украла и убила», — пронеслось в голове Рей.
На ярмарке гуляли долго, ели местные фрукты, пробовали деликатесы, водили с местными хоровод у большого костра. Накупили свежих овощей и ягод из тех, что пришлись по вкусу больше всего. И когда солнце погасило свой последний луч, собрались на выставку. Друзья изрядно устали уже, но не говорили об этом Рей, чтобы не расстраивать её, и послушно отправились завершать развлекательную программу. Галерея, как и кинотеатр, находилась почти за чертой города, и ехать до неё с ярмарки было недолго.
Рей заказала экскурсию на небольшую группу, чтобы всех встряхнуть. К тому же ей было интересно послушать: благодаря Митчу и Кори она понемногу вливалась в струю познания искусства и цеплялась за любую возможность узнать что-то новое, даже если плохо понимала всю глубину. Их гидом назначили женщину по имени Владлена, ей было около пятидесяти, но выглядела она моложаво и эффектно. Серые глаза казались необычайно умными и добрыми, они по привычке смотрели на компанию, как на горстку студентов: Владлена была профессором истории искусств в академии Арди́.
— Клавдий Орэ? — переспросил Бен, листая книжку на диване в комнате Арди́, пока та готовилась к очередному экзамену. — Я помню, он маме нравился, а я в ту пору изучал историю искусств в основном для расширения кругозора. Но знаю, что он оказал огромное влияние на художников периода окончания войны с Империей.
— Ты даже не представляешь, как для меня сексуально звучит парень, который хоть как-то разбирается в живописи? — Арди́ сделала длинную затяжку и взглянула на него сквозь клубок дыма голодными глазами.
— Я весьма посредственен в этом, поверь. Для постижения Силы не нужно было разбираться в изобразительном искусстве, — ответил на её взгляд скептичным прищуром.
— Всё равно сходи, а то болтаешься тут без дела. Это, конечно, мило, что ты хочешь быть рядом и поддерживать меня, но я же вижу, как тебе скучно. Ты мне вряд ли чем-то поможешь, а эта выставка — уникальное событие. Я уже ходила с однокурсниками в твой рабочий день, поверь, оно того стоит.
— Выгоняешь меня? — с задоринкой произнёс он, поднявшись с дивана, приблизился к ней и крепко поцеловал в щёку.