— Протестую. — была очередь обвинения выразить свое недовольство формулировкой профессора.
— Протест принимается. Хотя, вы правы г-н Даль, судебного решения я тогда не выносил. — глянул он в сторону Совета.
— Я делаю акцент на то, что судебного разбирательства тогда не было и вина Шатана также не была доказана.
— Я вас услышал, г-н Далль и буду настаивать и торопить наши власти с этим разбирательством. И, как вы сами сказали, нет ничего конкретного о декабрьском происшествии, поэтому, давайте разбираться в свежем столкновении.
— Тогда было бы сообразно выслушать обвиняемую сторону и услышать их точку зрения.
— Хорошо, давайте, выслушаем одного из подсудимых. — он сделал пас рукой.
— Предлагаю выслушать лэрда Тэрона Гралля.
— Принимается. Прощу, Лэрд Тэрон. Мы готовы вас выслушать.
Раздался щелчок замка и один из военных вывел Тэрона из клетки. Цепи ему не сняли.
— Приветствую вас, Лэрд Тэрон. — обратился судья к принцу Шатана. — Вы знаете свои права и возможные последствия вашего слова? Правдивого и не очень?
— Да, г-н судья.
— Тогда, поведайте нам о случившимся два дня назад. И ответьте на вопрос, на каком основании вы присутствовали на территории Моросса.
— Я наблюдал за встречей Совета с моими людьми. Из страха нападения со стороны мороссийцев и из страха за жизни своих людей, я должен был быть рядом и проконтролировать происходящее. — ответил он честно.
— У вас были основания для опасений?
— Да, мое основание — опыт декабря. На нас напали без предупреждения и причины. Напали, взяли в плен, выставили агрессорами.
— Протестую. — вновь послышался голос обвинения.
— Протест отклоняется. Я, как судья, хотел бы выслушать версию второй стороны относительно событий двухмесячной дальности. Продолжайте, Лэрд Тэрон.
— Я с частью своих людей успели скрыться, отец и бывшие с ним — уже два месяца в заключении. Мы до сих пор не знаем причины такого поведения ваших властей. В этот раз, опасаясь повторения сценария, я контролировал происходящее и нам подали сигнал, что нашим людям грозит опасность и мы вынуждены были вмешаться. Мы ворвались в здание и вместе с делегацией попали в ловушку, нас ждала целая армия, что заставляет меня сделать вывод, что нашу делегацию встречали тоже не с мирными намерениями. Даже не смотря на это, у нас был, хоть и маленький шанс, но в зал ввели моего отца под прицелом, что как будто бы тоже было спланировано, и у нас не осталось другого шанса, как сдаться. Мы не смели рисковать жизнью моего отца и короля Шатана.
— В деле написано, что вас не было изначально с мятежниками, что вы появились позже. — придерживая очки, прочёл судья в кипе своих бумаг. — Немного разнится с вашими словами и переживаниями за ваших людей.
— У меня были основания быть в тот момент в другом месте.
— Г-н судья, я бы хотела засвидетельствовать об этом. — встала я со своего места, воспользовавшись моментом «высунутся». Тэрон тут же провернулся ко мне и заметно лишь для меня покачал головой. Но я была настроена решительно, поэтому проигнорировала его предупреждение. — В ту ночь Лэрд Тэрон спас жизнь мне и Маргарет Браун. — глаза Тэрона не добро сверкнули, он явно был недоволен моем «высовыванием». И я решила смотреть лишь на судью, чтобы Тэрон не спугнул весь мой настрой.
— Вот как? — просканировал меня своим профессиональным взглядом судья. — Хорошо, давайте вас выслушаем.
И я шагнула вперёд, заставляя свои ноги, скованные от страха и неуверенности, топать. И встала у небольшой кафедры недалеко от кафедры Тэрона.
— Слушаем вас внимательно, леди Браун, если я не ошибаюсь.
— Всё верно, г-н судья… Ночью с 3 на 4 февраля я с бабушкой оказались заперты в доме, который подожгли. И если бы не Лэрд Тэрон, то сами мы бы не выбрались.
— Что-то много новых нюансов вскрывается сегодня. — устало вздохнул пожилой представитель закона. — Вы утверждаете, что дом подожгли?
— Да, и нас заперли, чтобы у нас не было шанса спастись.
— Есть свидетели?
— Соседи пришли помогать тушить пожар, когда принц Тэрон нас уже спас.
— И они его там не видели?
— Нет, господин судья. Но нашим словам можно верить.
— На каком основании, леди Браун?
— На основании основного закона, который оставляет право последнего слова в любом вопросе любого характера и масштаба за королем или королевой. — процитировала я заученный мною закон. Брови судьи выскочили из оправы очков. В зале пронёсся шумный вдох шока и удивления.
— Простите? — переспросил судья.
— Какая наглость! Что за чушь! Да, как она смеет?! — раздалось одновременно с рядов Совета. Они точно не ожидали о таком заявлении с моей стороны. После покушения то! Я убеждена, что они решили, что достаточно напугали беззащитных женщин. Хотя мое появление у кафедры заставило многих из них напрячься. Они то, как мы уже знаем, хорошо осведомлены, какую опасность для них я представляю. Поэтому именно с их стороны и последовали первые возмущения.