Судя по судорожным движениям кадыков и тоскливым взглядам, выпить гостям хотелось очень. Но они внимали певцу, стоически перенося вынужденную паузу. В конце концов, он хозяин, он ставил выпивку, ему и решать, когда пить.
Вот и сидели гости, вздыхали, смотрели на бутылки и косились на могучую фигуру Глеба с немалой долей зависти. Он-то уже успел принять на грудь никак не меньше трехсот грамм. Гуляет человек. Горе заливает…
Последние слова Глеб провел во весь голос, ударил по струнам и тут же прижал их рукой.
– Ша!
Сел, с некоторым трудом зафиксировав взгляд на гостях, глянул на бутылки, на открытые консервы, грубо нарезанный хлеб и пластиковые тарелки, заполненные салатами. Потом обвел взглядом комнату. Недавно поклеенные обои, новые оконные рамы, аккуратные прямоугольники розеток и выключателей, свежеокрашенный плинтус. Большое помещение. Пустое…
Взгляд перешел на мужиков.
– Здесь?! Мусор вынесли?
– Да… – вразнобой ответили те.
– А веранду покрасили?
– Еще вчера. Все, хозяин, дело сделано. Завтра можешь мебель завозить.
– Угу…
Глеб помотал головой, прогоняя тяжесть, махнул рукой.
– Деньги отдам завтра, как договорились. А сейчас… по стакану – и топайте.
Мужики синхронно вздохнули – хреновое настроение у хозяина, даже об угощении забыл. Но спорить не рискнули. Знали, что бесполезно. И опасно. Вон месяц назад один поспорил. До сих пор хромает.
Они быстро опорожнили стаканы, зажевали хлебом и начали вставать, отряхивая брюки. Потом попятились к выходу.
– Эй! – поморщился Глеб. – Забирайте. Не пропадать же добру. Выпейте за…
За что выпить, он не придумал и махнул рукой: мол, сами сообразите. Мрачным взглядом проводил повеселевших мужиков, потом встал, подошел к распахнутому окну. Провел ладонью по голой груди, размазывая мутные капли пота, вздохнул. Вдруг вспомнил лицо жены, недовольное, раздраженное, чужое…
– Вот и дом готов. Как обещал. Ты же этого хотела, Оксана. А что получилось?..
Он невесело усмехнулся и сильно вмазал ладонью по стене. Гулкий звук удара неприятно кольнул слух и окончательно испортил настроение…
– …Месяц назад Щеглов развелся с женой, – изредка косясь на бумагу, докладывал Трофимов. – Она забрала сына и переехала к родителям. Точная причина развода неизвестна, но Глеб сильно переживает. Жену очень любит, в ребенке души не чает. Почти одновременно с этим Глеб вышел из бизнеса, которым занимался последние годы. Эти события сильно повлияли на него. Никуда не выходит, сидит в новом доме, который достраивают. Начал пить.
– Сломался?
– Не совсем. Нервы сдали. Больше чем уверен, Щеглов сам выйдет из кризиса.
Коновалов покривил губы.
– И это ваш кандидат?
– Да. Не стоит делать выводы, только исходя из событий последнего месяца. На самом деле Глеб Щеглов – человек сильный, волевой. Прекрасно подготовленный боец. До последнего времени уделял большое внимание поддержанию формы. Регулярные тренировки, здоровый образ жизни. Ко всему прочему – отличный специалист по владению холодным оружием.
– Это имеет какое-то значение?
– Да.
Коновалов покосился на генерала и промолчал. Раз Трофимов говорит – так оно и есть.
– Теперь Навруцкий, – вытащил из папки новый лист Трофимов. – У него ситуация еще сложнее…
Москва, Марьино, жилой комплекс
…Сегодня он впервые смог позволить себе ничего не делать. Впервые за последний год. Целый день без работы, без тренировок, без изучения прессы, без ночных прогулок, без постоянных мыслей о том, что должен, что обязан…
От этого было как-то пусто на душе. Пустота, смешанная с удовлетворением и досадой. И боль. Боль за этот год хоть и утихла, но не прошла полностью. Боль от воспоминаний, от мыслей. От потери…
Дэн снял накладку с кисти и посмотрел на тыльную сторону ладони. «Жидкий лед» действовал безотказно, опухоль почти сошла. Только легкая синева и слабая боль напоминали о неудачном ударе.
Этот удар он нанес зря. Поддался эмоциям. Гаврик уже ничего не чувствовал, да и не мог – он был мертв. А трупу все равно, что с ним делают. Зря Дэн ударил. Но с каким наслаждением. Этим он как бы подвел черту под всем делом. Отдал долг сполна.
Слово сдержано. И Маринка отомщена. Жаль только, это не вернет ее к жизни. Не поднимет из холодной могилы…
Дэн выбросил накладку в мусорное ведро, достал из холодильника запотевшую бутылку «мартини» и наполнил высокий бокал до краев. Глянул на фотографию, стоящую на большом столе. Чуть приподнял бокал.
– За тебя, моя радость. Теперь можешь быть спокойна. Я их покарал. Я люблю тебя!..
И сделал большой глоток.
Со стуком поставил бокал на стол, вздохнул и опять посмотрел на фотографию. Месть он совершил. А что делать дальше? Как жить? Ни работы, ни семьи, ни друзей… Денег хватит на безбедное существование, но разве он сможет «существовать»? Разве это для него?
Дэн вновь поднял бокал, но на этот раз пил неторопливо, понемногу… Думать о будущем сегодня не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Даже жить…
– …Год назад невесту Навруцкого изнасиловали и убили уличные бандиты. Другая жертва нападения смогла убежать. Милиция нашла всех бандитов, но у двоих из четырех убийц влиятельные родители. Они смогли вытащить чад из-под суда и отправить их за границу. За решетку сели два других отморозка. Навруцкий приложил все силы, чтобы покарали всех, но его сил не хватило. Сами понимаете, в каком он был состоянии. По натуре человек нелюдимый, замкнутый, он вообще ушел в себя. Посвятил все время работе, тренировкам. Не бывал в компаниях, не ездил отдыхать. С работы – в спортзал, оттуда домой, а утром за работу. Его дела в бизнесе шли успешно, и сейчас Навруцкий обеспечен хорошо. Вклады в иностранных банках, акции серьезных компаний. Он может даже не работать, денег хватит. Но, зная натуру Навруцкого, я могу предполагать, что вынужденное безделье его вряд ли обрадует. Кстати, месяц назад его буквально вытолкал из общего бизнеса друг. Потеря работы тоже сильно сказалась на Денисе.
– А что с бандитами, которые ушли от суда? – перебил Трофимова Раскотин.
Полковник чуть замялся, потом ответил:
– По моим сведениям, у обоих отцы – государственные чиновники регионального уровня. Есть связи в милиции, прокуратуре… Нашкодивших детишек отправили за границу. Продолжать обучение и прятаться от милиции.
– Плохо! – с сожалением констатировал генерал. – И Навруцкий зря решил сам искать правду. Это дело не только его личное. Это удар по государству!
Трофимов знал отношение генерала к таким вещам, но все равно был удивлен. Что-то уж слишком резко высказывается начальник.
– Что ж, Илья Андреевич, с кандидатами вы нас ознакомили. Теперь объясните, почему именно эти двое представляются вам наиболее подходящими для дела. Все-таки выбор не очевиден.
Трофимов, явно ожидая этого вопроса, кивнул и вытащил из папки очередную партию листов. Хотя во всем мире уже давно использовали компьютеры-планшеты, в разведке до сих пор в ходу была простая бумага.
– Мы оказались в сложной ситуации. С одной стороны, есть косвенные основания утверждать, что некая группа лиц, обладающая значительными возможностями, использует передовые технологии для создания клонов людей. Цель такого эксперимента не совсем ясна, однако незаконная деятельность налицо. Второе – мы можем полагать, что интересы этой группы лиц не ограничены клонированием знаменитостей шоу-бизнеса. И третье – данная группа прилагает массу усилий, чтобы скрыть свои дела, причем готова идти даже на откровенные преступления. В результате мы вынуждены действовать не напрямую, а через доверенных лиц. Не выдавая наши интерес и участие.