— О Боже, — простонала Шэннон. — Не напоминай мне.
— Нашла! — Победоносно улыбаясь, я быстро справилась со своими делами, прежде чем присоединиться к Шэннон у раковины. — Быстро, проверь заднюю часть моего платья.
— С тобой все хорошо, — заверила меня моя лучшая подруга, не торопясь осматривая заднюю часть моего платья. — На грани.
— Расскажи мне об этом. — Вздохнув с облегчением, я вымыла и вытерла руки, прежде чем осмотреть свой макияж. — Эй, Шэн? У тебя есть с собой помада?
— Извини, я не захватила с собой косметику.
— Подожди, — пробормотала я больше себе, чем ей, ставя сумку на раковину и роясь внутри. — Кажется, у меня здесь есть блеск для губ.
— Что у тебя там? —Поддразнила Шэннон. — Кухонная раковина?
— Леди всегда должна быть готова к любому сценарию, — пошутил я, наткнувшись пальцами на что-то легкое и бумажное. — Хм.
— Что это?
— Я не знаю, — задумчиво произнесла я, доставая сложенный листок бумаги. — Он был с вещами Джерарда, когда я пошла за билетами.
— Держу пари, это шпаргалка для GTA, — хихикнула Шэннон, наблюдая через мое плечо, как я разворачиваю лист бумаги формата А4. — И Гибс, и Джонни продолжают сходить с ума, потому что не могут выполнять задания так быстро, как я.
Я знала, что она обращается ко мне. Я слышала ее голос. Но я не могла разобрать ни слова из того, что она говорила, потому что мое внимание было приковано к словам, разбросанным по странице в моей руке.
— Боже мой, — ахнула Шэннон, наклоняясь ближе, чтобы лучше рассмотреть. — Это…
— Кивы Янг, — выдавила я, руки сильно дрожали, пока мой разум яростно боролся, чтобы защититься от информации, которую посылали мои глаза.
— Нет, — выкрикнула Шэннон, прикрывая рот рукой. — Не читай это, Клэр.
Слишком поздно.
Гибси,
К моему глубочайшему стыду, я пишу это письмо.
Словами не передать, как я сожалею о боли, которую причинило вам мое неверие.
Я подвела тебя, теперь я это понимаю, и если бы я могла вернуться в прошлое, к той ночи, я обещаю, что поверила бы тебе на слово. Я бы защитила тебя от него.
У меня нет способа улучшить это для тебя или искупить свою вину, потому что суть сводится к тому, что я должна была защитить тебя, но не сделала этого.
Больше всего я боюсь, что ты мне не поверишь, когда я скажу, что не знала. Думаю, это лицемерное заявление, когда я сделала то же самое с тобой.
Ты говорил мне, а я не слушала. Ты был маленьким ребенком, который доверял своей любимой няне настолько, что рассказал об ужасном насилии, которому ты подвергся со стороны твоего сводного брата, и эта няня предпочла позволить подростковым гормонам ослепить ее.
Сказать, что на мне были розовые очки, когда дело касается Марка, - это оправдание, которого я тебе не дам. Только не тебе, милый мальчик.
Дело в том, что я не хотела этого слышать. Я не хотела видеть, что происходит. У меня было невероятное слепое пятно, из которого я ничего не могла разглядеть, когда дело касалось его.
Но я видела сегодня вечером.
Когда я вошла в твою спальню, чтобы проверить, как ты, и обнаружила, что он прижимает тебя к матрасу и насилует, мне кажется, я умерла внутри. Твои глаза. Ты выглядел таким сломленным. Таким побежденным. Ты не издавал ни звука. Твои слезы были такими же тихими, как мой голос, и я очень сожалею об этом.
Я не знаю, как мне жить с тем, что я позволяю тебе так страдать. Честно говоря, не думаю, что смогу.
Я написала тебе это письмо и хочу, чтобы ты отнес его своей маме. Если не своей маме, то отнеси его Шинейд Биггс через дорогу. Все, что тебе нужно сделать, это передать это письмо, милый мальчик, и я обещаю тебе, что он получит по заслугам.
(Для всех, кто читает это письмо, да будет известно, что я, Кива Янг, в ночь на 5 апреля 2000 года стала свидетельницей того, как мой парень Марк Аллен насиловал своего одиннадцатилетнего сводного брата Джерарда Гибсона, в то время как я должна была с ним нянчиться. Да будет также известно, что за полтора года до того, как стать свидетелем этого изнасилования, Джерард Гибсон признался мне, что не чувствовал себя в безопасности рядом с Марком и что прикасался к нему неподобающим образом. И, наконец, к моему глубочайшему сожалению, да будет известно, что я, Кива Янг, поверила слову своего парня больше, чем слову невинного ребенка.)
Что касается моей роли в твоей боли, моего молчания, я никогда не смогу выразить достаточно сожаления. Я могу только надеяться, что мое отсутствие доставит тебе некоторое утешение, потому что, хотя я знаю, что не был твоим обидчиком, мое нежелание поверить твоей правде причинило тебе боль так, как он никогда не смог бы.
Прощай, милый мальчик.
Кива Х.
РАСТВОРЯЮСЬ В ТЕБЕ
Клэр
— Клэр, подожди! — Шэннон погналась за мной, когда я выбежала из ванной, по коридору, на холодный ночной воздух.
— О Боже.
Я не могла дышать.
— О Боже.
Я не могда дышать!
Рухнув кучей на землю, я потеряла всякий контроль над своим рефлексом глотания, и меня сильно вырвало.
— Похоже, кто-то слишком много выпил, — хихикнул Ронан Макгэрри, проходя мимо меня, тяжело дышащего, к стене здания.
— Похоже, тебе пора заняться своими делами, — прошипела Шэннон почти диким голосом, опускаясь на колени рядом со мной и заслоняя меня от посторонних взглядов.
— Что ж, если это не маленькая мышка, которая наконец обрела свой голос.
— О, отвали, Ронан! — Огрызнулась Шэннон.
— Что ты…
— Я сказала, отвали! — заорала она во всю глотку. — Сейчас же!
— Господи, расслабься, — пробормотал он, прежде чем в гневе удалиться. — Вы, девочки, еще безумнее, чем ваши засранцы-бойфренды.
— Шэн. — Потянувшись к своей лучшей подруге, я прижалась к ней, все мое тело сотрясала сильная дрожь, а желудок продолжал скручиваться. — Он изнасиловал … он изнасиловал … он изнасиловал …
— Я знаю, Клэр, я тоже это читала, — ответила она, тихо плача и прижимая мою голову к своей груди. — Бедный Гибси.
В ту минуту, когда она это сказала, меня захлестнула очередная волна истерии. — Мне нужно н-найти е-его!
— Нет, нет, нет, — пыталась уговорить она, всхлипывая. — Не здесь, хорошо? Не так.
— Я должна! — Я практически кричала, пытаясь подняться на ноги, но безуспешно. — Я должна п-поговорить с н-ним … рассказать кому-нибудь, что я только что прочитала! — Стоя на четвереньках, я заставила себя выпрямиться, и на этот раз моим дрожащим ногам удалось удержать меня в вертикальном положении. — Шэн, ты читала это? — Я ничего не могла разглядеть сквозь слезы, дико озираясь в поисках нее. — Ты п-прочитала, что там написано на букве «л»?
— Я прочитала это, — прошептала она, убирая волосы с моего лица, прежде чем осторожно забрать письмо у меня из рук. — Послушай меня, и это очень важно, хорошо? — Шмыгая носом, я кивнула, наблюдая, как она аккуратно сложила письмо и спрятала его в бюстгальтер. — Тебе нужно не реагировать прямо сейчас.