Потому что от этого стало только хуже.
Потому что это стало более реальным.
Мой секрет был раскрыт, весь мир знал, и я не мог изменить повествование. Меня публично объявили жертвой, и я чертовски ненавидел это.
Мысль о школе в понедельник была почти невыносимой, и, честное слово, я понятия не имел, как буду противостоять команде. По правде говоря, у меня было сильное желание продать душу за кнопку перемотки и стирания.
— Ты уверен, что тебе достаточно тепло, милый? — Спросила мама поздно вечером в субботу, когда зашла в гостиную, чтобы в сотый раз проверить, как я.
— Да, мам.
— Я могу подбросить в огонь еще один блок.
— Здесь достаточно тепло, мам.
— Теперь ты уверен, любимый? Потому что я не хочу, чтобы тебе было холодно.
— Мам, все, чего мне не хватает, это гребаного яблока во рту, и ты могла бы поджарить меня на вертеле, — выпалил я в ответ, указывая на ревущий огонь в камине, а затем на тот факт, что я был одет в шорты. — Расслабься, ладно? Я в порядке.
Беспокойство в ее глазах убедило меня, что она не намерена когда-либо снова расслабляться. — А как насчет тебя, Клэр, любимая? — Внимание мамы переключилось на блондинку, склонившуюся над кофейным столиком напротив меня, пытаясь заслонить мне вид игральных костей, которые она бросала в нашей текущей игре «Змеи и лестницы».
— Я в порядке, спасибо,Сайв, — ответила Клэр, высунув язык из уголка рта, когда она ловко перепрыгнула через змею в настольной игре. — Вообще-то, я обжариваюсь.
— Мошенница, — обвинил я, хватая ее фишку и опуская ее на змею. — Ты выкинула четверку.
— Я выкинула пятерку, — возразила она, но это был нерешительный аргумент, потому что она была худшей в мире лгуньей с двумя яблоками вместо щек, которые выдавали ее. — Не заставляй меня спускаться по змеиной дорожке, Джерард.
— Это не я, — засмеялся я, поднимая руки вверх. — Таковы правила игры.
— Тогда нарушай правила, — подбодрила она, бросив на меня умоляющий взгляд. — Ради меня?
Закатив глаза, я сдался и поставил ее прилавок на выбранное ею место.
— Ты лучший, — подбадривала она, покачиваясь и пританцовывая на месте, прежде чем снова схватить кости.
— Эй, моя очередь.
— Ура! Две шестерки. — Игнорируя меня, Клэр передвинула свой счетчик еще на десять позиций выше, прежде чем одарить меня радостной улыбкой. — Мне нравится играть с тобой.
Я уверен, что так оно и было. После нашего перемирия в канун Нового года это, казалось, все, что мы делали. Играли в настольные игры, где она жульничала, а я ей потакал. Казалось, что между нами почти ничего не изменилось.
Почти.
Но это все еще было там, мой секрет все еще тяжело висел в воздухе между нами, и его нельзя было исправить. Она была Клэр, а я все еще был собой, но мы каким-то образом вернулись к версии дружбы, а не к паре. Я не был уверен, было ли это моей виной или потому, что ей больше не было комфортно со мной. Это была забава, о которой мне не хотелось слишком глубоко задумываться. Отсюда и настольные игры. Но один суровый вывод, к которому я пришел в разгар безумия, был таков: я мог не знать, кто я и какое место занимаю в этом мире, но я знал без тени сомнения, что ничего этого не хочу без Клэр Биггс.
Или Кэпа.
— Ладно, хорошо, я буду на кухне, если кому-нибудь из вас понадоблюсь, — сказала мама, прежде чем неохотно выйти из комнаты.
Я подождал, пока она закроет за собой дверь гостиной, прежде чем выдохнуть. — Я не знаю, сколько еще я смогу это выносить, Медвежонок-Клэр.
— Сайв просто беспокоится о тебе, — ответила она, бросая кости в третий раз подряд, а затем целенаправленно пропустила очередную змею, на которую приземлилась. — Не злись на нее, Джерард.
— Я не сержусь, — ответил я, прислоняясь к дивану. — Я просто … — Пожав плечами, я разочарованно вздохнул. — Я раздражен.
— Из-за твоей мамы?
— Из-за всего мира.
Мило улыбаясь, она похлопала своими большими карими глазами. — Даже из-за меня?
— Особенно ты. — Неохотная улыбка расползлась по моему лицу. — Ты худший преступник.
Хихикая, Клэр показала язык, и я клянусь, что один только вид ее вызвал у меня ощущение набухания в сердце, которое можно было принять за медицинские осложнения. К счастью для меня, я знал, что эти боли в груди были прямым результатом последствий любви.
Потому что я любил ее.
Господи, я любил ее каждой частичкой себя.
На прошлой неделе она не отходила от меня, хотя я сейчас был дерьмовым сумасшедшим. Для Клэр это не имело значения. Я знал, что у нас еще было много невысказанных разговоров, но я не хотел, а она не настаивала. Я не знал, буду ли я когда-нибудь готов к разговорам, которые, как я знал, должны были произойти в нашем будущем, но сейчас мы, казалось, нашли смутное – хотя и оголяющее – взаимопонимание.
— Ты пялишься, — сообщила она мне дразнящим тоном.
— А мне нельзя? — Я отшатнулся, и вопрос, казалось, поставил ее в тупик. Хуже того, он заставил ее резко втянуть воздух. Потому что это был первый раз, когда кто-то из нас переступил этот порог после того поцелуя у нее на кухне.
Склонив голову набок, она внимательно посмотрела на меня. — Ты флиртуешь со мной, Джерард Гибсон?
Флиртовать ли я?
Конечно, да.
Но смогу ли я справиться с последствиями?
Время покажет.
Чувствуя себя немного незащищенным и очень уязвимым, я беспомощно пожал плечами. — А мне нельзя?
— Это зависит…
— Да? — Мои брови взлетели вверх. — От чего?
— От того, как быстро мы сбежим от твоей матери и перейдем на улицу. — Дьявольски ухмыляясь, она вскочила на ноги и протянула мне руку. — Потому что твоя мама похожа на ищейку, а я остро нуждаюсь в обнимашках с Джерардом Гибсоном.
Ну и черт.
Ей не нужно было повторять мне дважды.
Вскочив с дивана, как бумеранг, возвращающийся к своему владельцу, я взял ее за руку одной рукой, а другой отдал матросский салют. — Показывайте дорогу, капитан.
— Хорошо, но прежде чем мы перейдем в режим невидимости ниндзя, я просто хочу, чтобы ты знал, что я безумно влюблена в тебя, нахожу тебя смехотворно сексуальной, серьезно, супер-пупер сексуальным, и не планирую требовать от тебя чего-то большего, чем ты мне дал. — Ее слова прозвучали быстро и яростно, как признание, которое она долго сдерживала. Протянув руку, она обхватила мое лицо ладонями и приподнялась на цыпочки. — Потому что все, что мне нужно, находится прямо передо мной. — Она нежно поцеловала меня в уголок рта. — У нас есть все время в мире для грустных частей. — Когда она отстранилась, то дьявольски улыбнулась. — Прямо сейчас, я думаю, нам следует сосредоточиться на радостных частях.
— О да? — Я улыбнулся ей сверху вниз. — На каких счастливых моментах, по-твоему, нам следует сосредоточиться?
— Ну. — Она озорно улыбнулась мне. — Я подумала, что могла бы сосредоточиться на твоей лестнице, если бы ты сосредоточился на моем дереве.
— Я в деле, — заявил я без малейшего колебания. — Хотя, честно предупреждаю, моя лестница уже наполовину установлена.