— Не пытайся делать вид, что я сумасшедшая, Тор, — выпалила Лиззи в ответ. — Мы все знаем, что ты здесь делаешь. Просто у меня одной хватает смелости сказать это.
— Я не пытаюсь выставить тебя сумасшедшей, Лиззи, — выпучив глаза, выпалил Джерард. — Мне и не нужно, потому что весь гребаный мир видит это ясно как день.
— Гибс. — Огрызнулся Патрик. — Это уже слишком, парень.
— Нет, — горячо возразила Лиззи. — Что было бы слишком далеко, так это сказать ему, что Питер Биггс спас не того ребенка от…
— Ла, ла, ла! — Шэннон запела безумным голосом, протянула руку и зажала Лиззи рот. — Слова прилипают, Лиз. Пожалуйста, не говори этого.
— Позволь ей, — потребовал Джерард, откинувшись на спинку стула и свирепо глядя на нее. — Давай, гадюка. Закончи то, что ты собиралась сказать. Сними груз с души.
— Не надо, — хором взмолились остальные из нас, а затем одновременно затаили дыхание, ожидая, что сейчас начнется настоящий ад.
— Мне не нужно это говорить, — наконец ответила Лиззи, не сводя глаз с Джерарда. — Судя по выражению твоего лица, ты уже знаешь, что это правда.
Шэннон застонала, Патрик уронил голову на руки, в то время как моя челюсть, черт возьми, чуть не упала на пол.
— Ты не всерьёз, Лиззи Янг, — шепчу я. — Скажи мне, что ты не просто сказала это! — Когда она не сделала ни малейшего движения, чтобы ответить, я повернулась к парню, сидящему рядом со мной. — Джерард. — Парню, который поднимался на ноги. — Нет, Джерард, не надо … просто подожди минутку, ладно?
Он не стал ждать.
Он не ответил.
Вместо этого он тихо встал и вышел.
Он даже не захлопнул за собой дверь кафе.
— Это было плохо, — простонала Шэннон, все еще прикрывая голову руками. — Это было так плохо.
— Да, — спокойно согласился Патрик. — Полное дерьмовое шоу.
— Тебе нужно извиниться, — огрызнулась я, сердито глядя через стол на Лиззи. — Тебе нужно пойти и извиниться перед этим парнем.
— Когда ад замерзнет.
— Я серьезно, Лиз, — настаивала я, чувствуя ярость. — Прямо сию секунду.
— Вот что я тебе скажу, Клэр, — горячо парировала она, — я извинюсь перед ним за смерть его сестры, когда он извинится передо мной за мою!
— Боже мой. — Мне хотелось закричать. — Кива не имеет ничего общего с тем, как ты только что с ним разговаривала.
— Кива имеет все отношение ко всему, — выдавила Лиззи, слезы наполнили ее глаза. — Всему.
— Вы с Гибси оба потеряли своих сестер, — попыталась урезонить ее Шэннон. — Ты знаешь, как это больно, Лиз. Это калечит тебя каждый день. То же самое чувствует и Гибси.
— Возможно, — признала она, но ее тон все еще был полон яда, когда она выплюнула: — Разница в том, что я не имела никакого отношения к смерти его сестры, а он имел полное отношение к моей!
— Как? — Настаивала Шэннон. — Он был всего лишь маленьким мальчиком, когда умерла Кива, Лиз. Маленький ребенок, как и все мы.
— Спроси его брата.
— Сводного брата, — спокойно вставил Фели.
— Прекрасно, — кипела Лиззи, скрипя зубами. — Спроси его сводного брата.
— Марк?
— И раз уж вы об этом заговорили, спросите, почему этот монстр вообще связался с моей сестрой! — Раздув ноздри, она выплюнула: — Спроси, это была чья-то вина.
— Нет. Я не могу. — Покачав головой, я смиренно вскинула руки и соскользнула со своего места. — Честно говоря, я больше не могу этим заниматься с тобой. Я знаю, что ты хороший человек, Лиз или, по крайней мере, я знаю, что где-то там есть хороший человек, но я устала быть на передовой, защищая твои действия, когда я с ними не согласна.
— Я никогда не просила тебя делать это для меня.
— Тебе не нужно было этого делать, потому что так поступают друзья, но это становится хуже, а я взрослею.
— Клэр, подожди, — крикнула Шэннон мне вслед. — Не уходи. Давай просто сядем и все обсудим.
— Нет, ты можешь поговорить с ней. Мне сейчас не нужно быть рядом с ней, Шэн, — бросила я через плечо, направляясь прямиком к выходу. Потому что, если я не уберусь подальше от нашей подруги, я взорвусь. — Я позвоню тебе позже, хорошо?
Я ВСЕГДА В ПОРЯДКЕ
Гибси
Было бы слишком, если бы она сказала, что Питер Биггс спас в тот день не того ребенка из воды.
Утонул не тот ребенок.
Был спасен не тот ребенок.
Напрягшись, я сидел на водительском сиденье своей машины, вцепившись руками в руль, устремив взгляд в прошлое, борясь с волной воспоминаний, угрожавших захлестнуть меня.
Лиззи попала в самую точку всем, что она сказала – и всем, чего не сказала.
Суть всего этого сводилась к тому факту, что Бетани умерла в тот день, когда на ее месте должен был быть я.
Лиззи не сказала ничего такого, чего бы я уже не знал.
Неправда.
Неправда.
Я был чертовски неправ!
Моя сестра упала за борт из-за меня.
Потому что я дразнил ее дурацким игрушечным лазером, который стащил тем утром из сумки «lucky dip».
Я мог бы просто позволить ей поиграть с этим чертовым лазером. Он даже не был хорошим. Просто дешевенький, который я мог заменить в магазине за 50 пенсов. В тот день я заработал достаточно денег. На картах, которые я открыл, было более двухсот фунтов. Карты, которые так много значили для меня тем утром, а той ночью вообще ничего не значили. Я мог бы дать Бет ход. Я мог бы купить ей собственную сумку «lucky dip». Но я этого не сделал.
Нет, потому что вместо этого я решила покрасоваться с Хью.
Мне не нужно было светить красным лазером в дельфина, преследующего лодку, и я это сделал.
Я это сделал.
Я.
Когда она упала за борт, гоняясь за дурацким красным светом, братские инстинкты защитника заставили меня прыгнуть прямо за ней.
Я не думал о том, что делаю, или о том факте, что не умею плавать.
Я не осознавал, какой опасности подвергал всю свою семью.
Я только что увидел, как моя сестра перестаралась, и отреагировал инстинктивно.
Если бы я пораскинул мозгами и остался в лодке, то папа смог бы вытащить Бетани в безопасное место, не отвлекаясь и не переутомляясь, пытаясь спасти и меня тоже.
Вместо этого я совершил самую большую ошибку в своей жизни и, в свою очередь, стал причиной смерти не только моей младшей сестры, но и моего отца.
Это был, безусловно, худший день в моей жизни, потому что я знал, что несу ответственность за это. Я был ответственен за то, что моя сестра упала за борт.
Я был ответственен за то, что мой отец изнемогал в воде, пытаясь удержать на плаву двоих детей.
Это я выскользнул из его объятий, из-за чего он отпустил Бетани.
Я.
Я скучал по своему отцу до такой степени, что иногда было трудно дышать, и мне часто казалось, что я все еще нахожусь с ним в воде. Ночью я много думал о том, какой была его рука, когда в последний раз касалась моей. Его хватка. Его прикосновение. Холод. Скользкое ощущение, когда он отпустил меня, и я была вынужден всплыть на поверхность. Вот и все. Он пошел ко дну, а я поднялся. Это было несправедливо. Он был лучшим человеком, чем я когда-либо мог быть.