Я натянуто кивнул.
— Я так горжусь тобой, любимый, — заявила Шинейд, а затем послала всем нам воздушные поцелуи, прежде чем умчаться на свою смену в больницу.
— Ну и дерьмо. — Хью отложил вилку и полностью сосредоточился на мне. — Ты действительно вернулся в воду? — Он многозначительно посмотрел на меня. — Как это было?
— Терпимо, — ответил я, пожав плечами. А затем, поскольку мне стало горько, я добавил: — Клэр – потрясающий учитель. — Я прищурился, глядя на кукушку, обнимающую мою птицу любви. — Очень кстати.
Ноздри Джейми раздулись, давая мне понять, что он явно понял, к чему я клоню.
Да, я наблюдаю за тобой, ублюдок. Я сердито посмотрел на него в ответ. Убери свои чертовы руки.
— Нам лучше идти, — сказал он, беря Клэр за руку. — Фильм начинается через полчаса.
— О, хорошо. — Выдернув свою руку из его досягаемости, она бросила взгляд на меня, прежде чем покачать головой и метнуться к кухонной двери. — Увидимся позже, ребята.
— Увидимся! — крикнул я им вслед с нездоровой долей сарказма. В тот момент, когда звук хлопнувшей входной двери наполнил воздух, я уперся лицом в стол и застонал. — К черту мою жизнь.
— Ты в порядке, Гибс?
— Она встречается с ним.
— Кто?
— Кто? — Я поднял голову и уставился на него. — Мэри Макализ. Клэр, ты тупица. Клэр! Кто же еще?
— Да, и ты должен поддержать это, — ответил Хью неожиданно серьезным тоном. — Я серьезно, Гибс. Тебе нужно отпустить ее.
— Почему?
— Почему? — Теперь он был тем, кто пристально смотрел на меня. — Потому что ты годами водил ее за нос.
— Не правда.
— У тебя получилось, парень.
— Я люблю твою сестру, — я четко произносил каждое слово, зная, что это может привести меня к надиранию задницы, но в любом случае меня это не волновало. Это была правда. — Я люблю твою сестру, Хью.
— Не так, как надо, — ответил он, снова берясь за вилку. — Не так, как ей нужно от тебя.
— Тогда как?
— Если ты думаешь, что я дам тебе советы по ухаживанию за моей сестрой, ты сошел с ума.
— Я замечательный ухажер.
— Конечно, ты такой, парень.
— Я такой, — фыркнул я, скрестив руки на груди. — Я умею добиваться.
— Ты- беспорядок, вот кто ты есть, — ответил он, набивая рот ростбифом. — И это великолепно. Нам всем нравятся твои беспорядочные выходки.
— Но?
— Ты сейчас не совсем подходишь на роль парня, не так ли, чувак?
— Изви-блядь-ни меня, — выдохнул я, практически падая со стула от возмущения. — Ты из тех, кто болтает, мистер, встречается с одной девушкой, в то время как совершенно тоскует по другой.
— Эй!
— «Эй» в ответ, — огрызнулся я. — Не отрицай этого, ублюдок. Ты думаешь, что знаешь обо мне все? Что ж, я знаю о тебе ровно столько же. Пристально глядя на него, я добавил: — Мм-хм, верно, я вижу тебя.
— Ты несешь чушь, Гибс, — выпалил он.
— Я излагаю факты.
— Ты выплюнешь свои зубы, если не отдохнешь.
— Отлично. — Я поднял руки вверх. — Продолжай жить в своем пузыре, парень.
— С моим пузырем все в порядке.
— За исключением того, что это ложь.
— Прекрати пытаться свалить это на меня, Гибс! — Сделав успокаивающий вдох, Хью заставил свой голос звучать спокойно, когда сказал: — Послушай, ты отлично проводишь время, парень. Но Клэр переживает это. Она ищет симпатичного парня, который мог бы пригласить ее куда-нибудь и подержать за руку.
— Я приглашаю ее на свидание, — возразил я, тыча себя пальцем в грудь. — Я держу ее за руку.
— Да, она и сколько еще девочек?
— Ты намекаешь, что я какой-то долбоеб?
— Ты намекаешь, что это не так?
— Я ни на что не намекаю, — парировал я. — Говорю тебе прямо, что это не так.
— Говорит парень, сидящий верхом на школьной секретарше.
— В последний раз я не ездил верхом на женщине!
— Конечно, Гибс. Как скажешь, парень.
— Это правда, — защищался я, поднимаясь на ноги. — Я не долбоеб.
— Тогда докажи это.
— О, не волнуйся, Хьюго, я планирую.
— Ну, посмотри, кого притащил кот, — сказала мама, когда я вошел в гостиную. — Как тебе эмансипация, сынок? Тебе уже надоело дуться, или ты планируешь превратить дом бедняжки Эдель Кавана в свой личный отель?
— Не начинай, — проворчал я, прислонившись к дверному проему. — Ты одна?
— Да, — ответила она, сделав паузу «Справедливый город». — Кит в бинго.
— А он?
— За городом, в гостях у друзей по колледжу.
— Хорошо, — огрызнулся я. — Будем надеяться, что он забудет дорогу домой.
Мама устало вздохнула. — Джерард.
Почувствовав, что мои плечи немного расслабились, я указал туда, где сидела моя мама. — И ты не ходила в лото?
— Нет, Джерард, я этого не делала, — ответила она, бросив на меня многозначительный взгляд. — Потому что, вопреки твоим убеждениям, я здесь ради тебя. — Прищурив глаза, она добавила: — То есть, когда ты решишь почтить меня своим присутствием.
— Ты хочешь быть здесь ради меня?
— Я здесь ради тебя.
— Прекрасно. — Подойдя к дивану, я бросился на него и закрыл лицо рукой. — Тогда будь рядом со мной.
— Что случилось?
— О, я не знаю, мам, как насчет всего! — Я причитал. — У нас в морозилке есть вкусное мороженое?
— Всегда для тебя, мой маленький херувимчик.
— Отлично, потому что мне понадобится целая ванна, — простонал я. — И бритва.
— О, Джерард, все не так уж плохо, не так ли?
— Это зависит от того, как ты смотришь на разбитое сердце, мама, — ответил я, прижимая руку к груди. — Потому что, если бы ты сделала мой рентген прямо сейчас, ты бы увидела, что оно треснул пополам.
— Ах, да ладно тебе, — засмеялась мама, поворачиваясь ко мне. — Из-за чего вся эта хандра?
— Клэр, — выдавил я, потирая больное место на груди. — Она в кино с другим парнем.
Мама ахнула. — Это не может быть правдой.
— Это правда. — Я скривился от дискомфорта. — Черт, кажется, я сейчас заплачу.
— Когда это произошло?
— Сегодня вечером, прямо сейчас, перед моим гребаным лицом.
— Выражайся, Джерард!
— Мам! — Я приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на нее. — Я умираю от разбитого сердца, а ты беспокоишься о моем языке? — Я покачал головой и разинул рот. — Это больно, понимаешь? Мне здесь очень больно.
— Любовь причиняет боль, милый, — ответила мама, прикрывая улыбку рукой. — И я уверена, что все это одно большое недоразумение.
— Я буквально только что смотрел, как она уезжала на его машине, мам.
— Мне все равно, что ты видел, — возразила мама, взмахнув рукой в воздухе. — Я знаю, что эта девочка обожает землю, по которой ты ходишь, и обожала с тех пор, как вы оба были в подгузниках.
— Тогда ты должна знать, что это чувство во многом взаимно, — парировал я, ничуть не смутившись своим признанием. — Именно поэтому я умираю здесь!
— Я могла бы перекинуться парой слов с Шинейд.
— И что сказать? — Я уставился на нее, как будто у нее было три головы. — Скажешь ей, что ее дочь разбила сердце твоему сыну? Нет, блядь, спасибо, мам. Я бы предпочел умереть на своем холме гордости прямо сейчас.